Метаморфоза мифа

Капитан надел латексные перчатки и взглянул на эксперта. Сегодня Шурочка была в состоянии душевной прострации. Она спокойно открыла экспертный кейс и тоже стала натягивать перчатки. Красавица! Богиня Фемиды! Когда уже кудрявый сделает ей предложение? Олег начал осмотр с бардачка и передней части салона. Всё вокруг было залито кровью. Изучение мест трагедии – занятие не из приятных. Разговор в этом деле немного отвлекает и успокаивает.

– Эх, сколько же вы своей дурной крови здесь пролили!

Шура поддержала разговор:

– Олег Владимирович, трасса вроде такая оживлённая – странно, что никто не бросился их спасать.

– That’s life, как говорят французы. Превратности судьбы. В самый неподходящий момент она слепа и глуха. Возможно, что именно в этот момент на дороге никого не было. А, может, был, но не захотел остановиться. И такое бывает довольно часто.

Князев распрямился и перевёл взгляд на заднее сидение, где девушка осматривала тело покойного. Он покачал головой:

– Эх! Настоящему индейцу завсегда везде ништяк! Давно он лыжи навострил?

– Часов двадцать назад, не раньше.

– Ого! Зачем же ты, мужик, катаешься столько времени в голом виде?

– Странно всё это. Почему его никто не обнаружил?

– Индеец Джо неуловим! Причина: никому не нужен.

– Что у него во рту такое?

– Кляп! Шучу! Сейчас узнаем, – Князев внимательно осмотрел плод, крепко зажатый зубами покойника. – Чем бы тебя подцепить? Шурочка, у тебя где-то скальпель был.

– Держите.

– Так, так, – Князев подцепил скальпелем плод и попытался его вытащить. – Не получается. Можешь челюсти ему разжать?

– Попробую.

Наконец им удалось извлечь изо рта мёртвого вполне съедобный «кляп».

– Да это же авокадо!

– Удивляешься? Я думал, эксперты не умеют удивляться. Сколько ты уже работаешь у нас?

– Осенью исполнится четыре года.

– Ого! Получается, уже столько времени Шурка тебя мурыжит! Вот негодяй! Надо его приковать наручниками к батарее, пока он не сделает предложение.

Девушка сразу потухла в грустных эмоциях, но ничего не сказала.

– Чего ты, Шурочка? Поссорились?

– Всё нормально, Олег Владимирович. Всё нормально.

– Помиритесь.

– Мы не ссорились.

– Ну, раз не ссорились, ответь мне лейтенант Шпилевая на один вопрос. Вот ты Шура, он Шура, а ребёнка как назовёте? – Князев продолжал внимательно выискивать улики.

– Александром.

– Это если пацан. А девочку?

– Сашенькой.

– Ох и семейка будет. Сплошные «шуры-муры»! Это, как в оперетте «Летучая мышь», да? Адливанкин кричит: Шура принеси мне то-то и то-то. Но никто не несёт. У всех есть отмазка – думал, что звали не его.

– Нормально будет. Что ему самому трудно сходить и взять это «то-то и то-то»? Привык, чтобы ему во всём потакали. Пусть отвыкает. Давайте, лучше… – девушка неожиданно замерла.

Капитан в это время, присев, осматривал пол салона.

– Чего замолчала? – на этих словах Олег оторвал взгляд от пола и тут же уткнулся в него лицом.

Из его головы на резиновый коврик закапала кровь.

– Вот так! – подытожил удачное исполнение задуманного Бадай и навёл ствол на эксперта. – Давай его сюда.

Александра держала в одной руке скальпель, с нанизанным на него авокадо, а в другой кисточку. Она собиралась проявить на кожуре плода возможные отпечатки пальцев. Девушка молча протянула руку со скальпелем заставшему их врасплох бандиту.

– Теперь брось нож на землю. Вот, умница! Подними руки. Молодец! Повернись спиной.

Он ударил её по голове выверенным ударом рукояти пистолета, и девушка рухнула рядом с задним колесом кабриолета. Толик повертел в руке авокадо, ухмыльнулся и подбросил его вверх. В вершине параболы, создаваемой полётом плода, он сделал выстрел. Авокадо брызгами разлетелся по хвое и листьям окружающих деревьев.

– Ну, вот и всё.

Бадай был вполне доволен проделанной работой. Он уселся на водительское кресло и облегчённо свесил ноги через порожек автомобиля. Затем достал сотовый и доложил:

– Роман Григорьевич, это Бадаев. Всё сделал. Чисто и без пыли, – утраченное в последние сутки настроение вернулось к нему с избытком.

– Молодец! – похвалил бойца Кипиш. – Авокадо забрал?

– Уже уничтожил.

– Где ты сейчас?

– В лесу. Сижу в машине.

– Один?

– Нет. На заднем сидении труп прокурора валяется, – Толику хотелось шутить и радоваться жизни.

– Очень хорошо.

– Что-то ещё надо сделать?

– Да! Надо. Передай мой горячий привет своему другу.

– Какому? – не понял Бадай.

– Михасю!

Толик не успел ответить. Он даже не успел усвоить до конца сказанное шефом. Раздался взрыв. Воздушная волна ураганом промчалась по верхушкам деревьев. Сверху посыпались иголки, листва и сломанные сучья. Бадай впал в ступор. Что это было? Что так рвануло и почему? И тут только до него дошло. Это взорвался Крузак, оставленный им на дороге. Он вскочил на ноги и уставился в то место, где на шоссе стояла машина. В голове роем пчёл витали обрывки мыслей, постепенно обретающие форму логического вывода. Неужели Кипиш хотел меня убить? А ты не понял? Или ты думаешь, что это шутка такая? Смертельная шутка. Кипиш! Тварь, конченная! Стало быть, я уже труп. Не сегодня, так завтра. Что же теперь делать?