Метаморфозы

Встречаясь со Славиком во дворе, я удивлялся происходящим с ним переменам. Вроде совсем недавно он сделал свои первые неуверенные шаги, а сегодня уже бежит за кошкой или бойко едет мне навстречу на велосипеде и «гудит», чтобы я посторонился. Нагружает песком и возит за верёвочку вокруг песочницы большой грузовик или что-то строит, а бабушка, сидя рядом, рассказывает ему добрые русские сказки про сестрицу Алёнушку и братца Иванушку, про красную шапочку и золотую рыбку. Прошло какое-то время, и он уже водит маленьким розовым пальчиком по странице детской книжки – «читает» бабушке о злой Бабе Яге. Совсем скоро слышу, как Славик уже по-настоящему, правда пока ещё по слогам, читает сказку о царевне и богатырях. «Труды Надежды Васильевны не напрасны!» – отмечаю я про себя.

Славик растёт добрым, отзывчивым, общительным. Он знает, наверное, всех жильцов дома. При появлении кого-либо во дворе, он бежит навстречу, чтобы поздороваться: «Здравствуйте, Мария Фёдоровна!» Занятая своими мыслями, Мария Фёдоровна, случается, не замечает малыша. Он вновь и вновь забегает вперёд и старается обратить на себя внимание недогадливой тёти, пока та, наконец, ни очнётся, ни скажет несколько ласковых слов и ни погладит его по кудрявой русой головке. Только тогда исполнивший долг Славик, довольный возвращается к своим детским делам. Будучи совсем крохой, мальчик считал обязанностью поделиться лакомством со всеми, находящимися рядом: бабушкой, незнакомым дядей, собакой, кошкой, птичкой. Ему было года четыре, когда Надежда Васильевна начала заниматься с ним музыкой. Из открытых окон их квартиры стали доноситься вначале гаммы, а затем и простенькие пьески.

Славик подрос, но Надежда Васильевна не вернулась на работу в школу. Она решила посвятить себя внуку. Сказался эффект третьего поколения, согласно которому внуков любят обычно больше, чем собственных детей. И не было в доме взрослого, который бы ни восхищался, умело воспитанным ею мальчиком. Одно плохо – не было во дворе сверстников Славика. И тут появилась она.

Возвращаюсь я однажды со службы и вижу во дворе такую картину. Молодая, дородная русская красавица во вкусе Кустодиева подметает пешеходную асфальтированную дорожку, а за подол её цветастого летнего ситцевого платья держится девочка лет четырёх, как две капли воды похожая на мать – её миниатюрная копия. Она пугливо озирается по сторонам, чувствуется, что всё здесь для неё ново и непривычно. У неё вид напуганного зверька, готового в любую минуту спрятаться, убежать. Мать что-то ей тихо говорит. Видимо, успокаивает. Пытаюсь ласково заговорить с девочкой, но она застенчиво прячет лицо в подол материнского платья. Оказывается: в нашем доме поселилась семья нового дворника. Прежний, проработав положенный срок, получил постоянное жильё и из временной, ведомственной, квартиры уехал. Тамара, оформившись на эту работу, поселилась в ней вместе с мужем и маленькой Ирочкой. Семья по лимиту приехала в Ленинград из Костромской области, в поисках счастья в большом городе. В колхозе Тамара работала на свиноферме, её муж был механизатором.

Потекли дни. Тамара добросовестно выполняла свою работу, Ирочка крутилась возле матери – «помогала». Во дворе теперь стала часто красоваться новенькая «Волга» с шашечками. Это заезжал домой муж Тамары Фёдор.