Метаморфозы. Три коротких рассказа о неудачниках

– Да не перебивайте вы, – остановил их Антон Антонович. – Заплатил я ей столько, что ой‑ой‑ой. Да и должна она мне была. Помог когда‑то с одним мудаком разобраться, – Председатель пальцами смахнул со стола невидимую пыль. – Отправил я их вдвоем на задание. Трое суток дежурить у одного чемоданчика неразлучно. Чехонь держался как кремень. Соблазнить его удалось лишь в последнюю ночь. Но это не все. Я наших партнеров, турок, попросил подарить им какие‑нибудь подарки. Часы, например. Лично им. Вроде как премию за хорошо сделанную работу по восточному обычаю. И вы знаете, этот овощ часы эти мне вернул, и бабу заложил. Да еще добавил, что она с помощью секса, по его мнению, пыталась его завербовать. Представляете? – Антон Антонович недоуменно развел руками. – После ночи с ней все мужики таяли, как пломбир в летний день. А этот…

– Вот гад. Его бы по‑хорошему кастрировать надо, – презрительно сказал Борис Гаврилович.

– Ну если проверка плохо закончится, то его на зоне кастрируют, – усмехнулся Председатель.

– Да уж вот кого не жалко, так не жалко, – мрачно добавил Михаил Самуэлевич. – Ну и народ у нас: гниды и стукачи. Бежать надо отсюда.

– А почему, Миша, ты как что, так сразу бежать? Неужели тебе на Родине хуже, чем с этими толерантными европейцами? Неужели они лучше?

– Лучше. Потому что зависти в них меньше. Так как привыкли только на себя рассчитывать, а не на благодетеля царя‑батюшку. Европеец по ориентации может быть геем, но к соседу под забор говно из своего септика, как последний пидорас, не сливает. А наш добрейшей души человек сделает это и не поморщится. Да еще удивится, почему ты ему претензии предъявляешь.

– Да ведь там ты никому не нужен, – растягивая слова, низким голосом пропел Баба. – Обчистят до копейки и вышвырнут.

– Меня в родной стране родное государство столько раз обчищало, что со счету сбился. А нужен я ему здесь только для того, чтобы при случае можно было бы еще раз по моим карманам пошарить.

– Ну не прибедняйся, – снисходительно подытожил Антон Антонович, – ты свое давно вернул. И теперь для государства в твоих карманах даже соли не найдется. Так что, когда мы здесь все закончим, последний хрен народу придется без соли доедать.

Приятели дружно рассмеялись, и в это самое время в зал вошел Макар Олегович.

Разговор с ним прошел быстро и очень эмоционально. Председатель рассказал Чехони, что они с партнерами, посоветовавшись, решили доверить ему руководство компанией, потому что наступают новые времена, которые требуют новых людей в руководстве и новых подходов. Они в свою очередь с удовольствием введут его в курс дела, и он может взять к себе в помощники тех, кого посчитает нужным.

Во время разговора Антон Антонович медленно ходил вокруг вытянувшегося как на параде Макара. В завершении Председатель остановился перед ним и добавил:

– Все мы одна команда, а ты своей преданной службой доказал, что достоин этой работы.

Макар Олегович не смог удержаться. Слезы хлынули из его глаз, и от переизбытка чувств он упал на колени. Сквозь всхлипы можно было услышать лишь отрывки слов:

– Я для вас… ради этого… да я… Антон Антонович… друзья мои…

– Я двадцать лет за картежным столом, – тихо сказал Михаил Самуэлевич, когда будущий зиц‑председатель вышел, – и по тому, как человек «здравствуйте» говорит, могу всю его биографию рассказать. Редкой мерзости это ваш субъект. Могу поспорить, что продаст он нас не задумываясь.

– Ничего ты в людях не понимаешь, – покачал головой Баба‑Паваротти, – потому что всех людей своим аршином меришь.

– Спорим, что я прав? – обиженно пробурчал старый картежник.

– Не спорьте, – Антон Антонович еще смотрел на дверь, в которую вышел Макар Олегович. – Для нас главное, чтобы был глуп и предан.

– От глупого, пусть даже преданного подлеца и мерзавца, проблем может быть еще больше, чем от умного врага, – недовольно проворчал Михаил Самуэлевич.

Через десять дней курс руководителя компании, который проводил Антон Антонович с новым руководителем, был закончен, и он вступил в должность. Неожиданное назначение вызвало среди сотрудников много слухов и домыслов. Но был один человек, который воспринял это как сигнал свыше и как призыв к действию.

Валентина работала в бухгалтерии. Сразу после последнего школьного звонка она пустилась на поиски мужа. И в этой суете не заметила, как стукнуло сорок. Недавно она ощутила, как сильно сократилось количество мужских взглядов. Иногда ей казалось, что мужчины и вовсе переставали ее замечать.

Валя поняла, что поезд с перрона тронулся и остался лишь шанс запрыгнуть в последний вагон. Она немедленно провела инвентаризацию возможных кандидатов и с удивлением обнаружила, что реальных претендентов в мужья у нее нет. Было много приятелей, с которыми в разное время она крутила романы. Они и сейчас были готовы на необременительные встречи, но пойти под венец их нельзя было заставить и под дулом пистолета.