Метаморфозы власти

В конце концов Советы погубило не вооружение и не экономика, а фактор новых знаний, от которых сейчас все больше зависят и военная мощь, и экономическая сила.

Тот же фактор может объяснить фрагментацию «развивающихся стран» и возникновение трех отдельных группировок среди них. Например, когда наиболее развитые страны начали переходить на компьютерные и информационно базируемые технологии и выпуск продукции с более высокой добавленной стоимостью, они перенесли многие старые операции с использованием ручного труда и менее интенсивной информации в такие страны, как Южная Корея, Тайвань, Сингапур, а теперь в Таиланд и другие места. Другими словами, по мере того как Европа, Япония и Соединенные Штаты двигались к формам создания благосостояния Третьей волны, они передали задания Второй волны другой группе стран. Это ускорило их индустриализацию, и они оставили позади другие МРС.

(Многие из этих «новых индустриализированных экономик», или НИЭ, в свою очередь стремятся скинуть процессы Второй волны на все еще бедные, более экономически отсталые страны — вместе с сопутствующим загрязнением окружающей среды и другими недостатками, — в то время как они, в свою очередь, пытаются сделать переход к более наукоемкой продукции.) Разные скорости экономического развития отделили МРС друг от друга.

А что касается межкапиталистического соперничества между Европой, Японией и Соединенными Штатами, баснословный успех американской послевоенной политики, которая способствовала построению заново европейской и японской экономик, помог им восстановить их разрушенные промышленные структуры. Это означало возможность начать сначала и заменить старые довоенные машины сверкающей новой техникой, в то время как Соединенные Штаты, заводы которых не подвергались бомбардировкам, все еще должны были эксплуатировать существующую промышленную базу.

По разным причинам, включая ориентированную на будущее культуру и региональное экономическое стимулирование в результате вьетнамской войны и, разумеется, из-за огромного трудолюбия и созидательного труда своего послевоенного поколения, Япония вырвалась вперед. С глазами, всегда направленными на XXI век, с культурой, постоянно подчеркивающей важность образования, делового интеллекта и знания вообще, Япония почти с эротической страстностью набросилась на компьютер и все его производные в электронике и информационной технологии.

Экономические результаты по мере того, как Япония перешла от старой к новой системе создания благосостояния, были потрясающими, но они ввергли Японию в неизбежную конкуренцию с Соединенными Штатами. В свою очередь напуганная Европа начала кампанию за экономическую и политическую интеграцию после многих лет размежевания.

Мы вернемся к этим событиям позже, но пока только важно признать, что повсеместно новая наукоемкая система создания благосостояния или внесла основной вклад, или послужила первопричиной великого исторического смещения во власти, из-за которого сейчас меняется картина нашего мира. Глобальное значение этого факта, как мы увидим в следующей главе, поразительно.

30. БЫСТРЫЕ И МЕДЛЕННЫЕ

Одним из самых больших дисбалансов власти на земле в настоящее время является разделение стран на богатых и бедных. Это неравномерное распределение власти, которое влияет на жизни миллиардов из нас, скоро будет трансформировано по мере распространения новой системы создания благосостояния.

С конца Второй мировой войны мир был разбит на капиталистический и коммунистический, Север и Юг. В наши дни, поскольку значение этого старого разделения ослабевает, возникает новое.

Ибо отныне мир будет разделен на быстрых и медленных.

Быть быстрым или медленным — это не просто метафора. Целые экономические системы принадлежат или к быстрым, или к медленным. Примитивные организмы имеют медленно функционирующие нервные системы. Более развитая нервная система человека обрабатывает сигналы быстрее. То же верно о примитивных и о развитых экономических системах. С исторической точки зрения, власть перешла от медленных к быстрым — говорим ли мы о видах или странах.

В быстрых экономиках прогрессивная технология ускоряет производство, но не только. Их скорость определяется скоростью сделок, временем, необходимым для принятия решений (особенно о вложениях), скоростью, с которой новые идеи создаются в лабораториях, скоростью, с которой они выбрасываются на рынок, обращением капитала и прежде всего скоростью, с которой данные, информация и знания пульсируют через экономическую систему. Быстрые экономики порождают благосостояние — и власть — быстрее, чем медленные.