Метаполия. Тень Академии

– Да-а, вижу, работы много… – покачал головой Форс. – Если кратко, Совет Четырех Столпов – это собрание глав Метаполии, каждый из них отвечает за свой район. Районы, в свою очередь, для простоты привыкли разбивать по цветам.

Он что-то нажал на своих часах, и над ними высветилась голограмма с картой. Принципиальная схема Метаполии была поделена на четыре цвета: белый, синий, зеленый и красный.

– К примеру, мы с вами сейчас находимся в Центрагоре – его определяет белый цвет, – показал Форс на область, находящуюся посередине карты. – Также есть: синий Акварион, зеленое Высоколесье и красный Пламель. Совет действительно следит за равновесием и взаимодействием вселенных, однако у него есть и множество других, не менее важных функций.

То ли путь действительно был коротким, то ли за разговором не ощущалось, как летит время, но вскоре они пришли к дому на отшибе. Тому самому, который послужил для двойняшек вратами в Метаполию.

Внезапно часы Форса стали издавать монотонное пиликанье. Глаза парня забегали по дисплею, от чего с каждой секундой он менялся в лице. Форс весь просиял и быстро затараторил:

– Мастер Генеректик прислал рецензию на мой доклад. Теперь мне надо срочно опробовать его теорию в лаборатории: если взять за основополагающий материал для сверхпроводника…

– Пожалуйста, пожалей нас, – взмолилась Фия. – Наши головы и так до отказа забиты всякими историческими и географическими фактами, которыми нас сегодня накачали.

– Это еще только цветочки… – задумчиво произнес Форс, мыслями находясь уже в лаборатории.

– Ты зайдешь с нами? – спросил Марк.

Опомнившись, Форс мотнул головой:

– Нет, мне действительно надо в лабораторию.

– Тогда до завтра, – мило улыбнулась Фия, помахав ладошкой.

Нерешительно улыбнувшись, Форс также помахал ребятам в ответ.

– Рад был встретить вас. Увидимся!

Зайдя в дом и закрыв за собой дверь, Фия произнесла себе под нос:

– Странный, конечно, парень… но хороший. Только сигнал на часах ему бы сменить.

– Кто бы людей странными называл, – фыркнул Марк, за что моментально получил локтем в живот.

С осознанием того, что это все-таки дом их бабушки, двойняшки уже с большей уверенностью стали рассматривать апартаменты, заглядывая также и в другие комнаты. В целом все дублировало дом, в котором они проводили каждое лето. Однако присутствовали разительные отличия: комнаты с обычно приглушенным светом были залиты лучами солнца, пронизывающими стеклянные своды потолка, повсюду можно было встретить дисплеи со сменяющимися пейзажами. Вернувшись обратно в зал, Марк неуверенно потрогал носком кроссовки изумрудный травяной ковер, раскинувшийся прямо в центре комнаты. Ощущения были как от новенького газона.

– Сколько тут цветов. Как в мини-оранжерее, – задумчиво произнесла Фия, разглядывая несметное количество неизвестных растений, мягко колышущихся под легким теплым ветром.

Уютную тишину дома нарушил голос бабушки, эхом отражающийся сразу ото всех стен:

– Буду через десять минут. Я ужасно голодная, так что марш мыть руки, шпана, – сразу же сядем ужинать. Ванная, думаю, поймете где – планировка та же.

Ребята покорно потопали наверх по винтовой лестнице в сторону уборной. Хоть ванная комната и располагалась там же, где и обычно, ничего общего с той, что была на Терране, она не имела. Во-первых, окна в ней были во всю стену; во-вторых, двойняшки не увидели ни ванны, ни даже обычного душа – только невысокий пьедестал в центре комнаты и маленький фонтанчик вместо привычной им раковины. С осторожностью и нескрываемым интересом они поднесли к нему свои руки; из миниатюрного крана полилась вода, затем она, изменив свой цвет, стала мыльной. Через несколько секунд струя снова вернулась в прежнее состояние.

– Вот это да! – восторженно произнесла Фия. – А тут можно сделать так, чтобы мыльная вода шла дольше?

– Я думаю, тут все-таки есть защита от дураков.

Но Марк ошибался. Его сестра все же нащупала сенсорную кнопку и с усилием на нее надавила. От такого варварского отношения фонтанчик начал взбивать пышную розовую пену в неимоверных количествах, заполоняя ею все пространство. Восторгу Фии не было предела. Она загребала в ладони как можно больше пузырей и сдувала их брату в лицо. Марк, отплевываясь, пытался высказывать все, что думает о ней, в то время как пенная гора все росла и росла.

Мальчик понял, что дело плохо, и попытался нащупать регулятор, останавливающий этот мини-завод по производству пузырей, но все потуги оказались тщетны: пол был невероятно скользким, а в глазах пеленой стояло огромное цветное облако. Ребята хотели выбраться, но пена окутала их с ног до головы.

– Зато я умру в радужных пузырях, – сказала напоследок девочка, и лицо ее драматично скрылось в мыльной подушке.

– Фия, ты дур… буль… гкх…

После трех продолжительных сигналов с потолка пошел сильный ливень, смывший с ребят мыльную ловушку. Пьедестал уехал вниз, образовав люк, в который стекли остатки воды. Окна в момент включения душа стали матовыми.

– Все через одно место, – послышался возле дверей голос бабушки.