Метель

Сказать, что Нефёдов удивился и поразился, значит – ничего не сказать. Он онемел, безвольно приоткрыв рот, и на добрых полторы минуты превратился в каменного, абсолютно неподвижного и загадочного истукана…. Потом, видимо, собрав всю оставшуюся волю в кулак, Глеб отчаянно потряс головой – так, что круглая охотничья шапка, украшенная ярко-рыжим лисьим хвостом, свалилась с головы в сугроб – и медленно поднялся на ноги. Неуклюже, школьным «циркулем» передвигая негнущиеся ноги, он отошёл от скамьи в сторону, нагнулся и старательно протёр лицо свежим снегом.

– Глебушка, милый, что с тобой? – бестолково и испуганно засуетилась Ольга, подобрав из сугроба венгерский охотничий головной убор, старательно напялила его на макушку мужа (до сих пор гражданского, по факту). – Не стоит в такую переменчивую и холодную погоду ходить без шапки, запросто можно простудиться…. Пьер разгуливает с непокрытой головой? Так у него, мерзавца, такие густые лохмы-кудри, что с успехом заменят любую шапку. А у тебя, любимый, уже залысины намечаются…. Кстати, почему ты так разволновался? Что я такого сказала?

– Ничего, в общем-то, особенного, – вымученно усмехнулся Глеб. – А если вдуматься, да старательно проанализировать – всё изложенное тобой – с философской точки зрения, то получается…

– Что тогда – получается? – робко, затаив дыхание, спросила Ольга. – Говори же, не томи!

«Это надо же, какая странная и необыкновенная барышня-девица досталась счастливцу Нефёдову!», – мысленно удивился-восхитился Петька. – «То ведёт себя, как прожженная хабалистая мадригалка, то – как природная принцесса крови. Ещё пять-шесть минут назад корчила из себя строгого и горластого генерала, а сейчас прикидывается робкой скромницей…. Да, сплошной восторг! Искренний такой, небесный и умилительный…. Впрочем, особо Глебу я не завидую. Мне бы – чего попроще, без таких изысканных и экзотических наворотов…».

Мстительно улыбаясь и загадочно глядя Ванде-Ефросинье в глаза, Нефёдов ещё немного помолчал, а потом, не выдержав, глупо и нервно захихикал.

– Я ведь и обидеться могу! – громко и многообещающе заверила Ольга. – На всю оставшуюся, блин, жизнь – однозначно паскудную и безысходную…

Глеб – чтобы не искушать судьбу – смех-хихиканье тут же прервал и торжественно объявил:

– Получается, что ты, королева античных авантюристок, полностью права! Действительно, чего сомневаться, трусить и осторожничать? Играть, так играть! И, непременно, ва-банк.…Только, вот, имеется одно серьёзное препятствие, способное погубить все твои грандиозные планы, что называется, на корню…

– Ну, и?

– Дело в том, моя неисправимая мечтательница, что существуют и некие проблемы, э-э-э, лежащие в скучнейшей юридической плоскости. И некоторые спорные аспекты – данных проблем – не подлежат скорому и быстрому разрешению…

– Короче, пожалуйста!

– Есть, короче, мон женераль! Через год после того, как я (то есть, настоящий Глеб Сергеевич Нефёдов) пропал без вести под моравским Аустерлицем, всё движимое и недвижимое имущество древнего княжеского рода Нефёдовых отошло к моей двоюродной бабке, известной тебе Елизавете Алексеевне. Теперь я, вроде как, воскрес. Но переоформить все необходимые бумаги – на права собственности – дело долгое и нудное. Это же, друзья мои, Россия! Здешняя злая бюрократия мало чем отличается от злобной русской бюрократии двадцать первого века. Сколько времени займут многогранные дела бумажные? Один только Бог знает…

– Я ещё знаю! – нагло заявила Ольга. – То есть, ни сколько не займут! Я уже обо всём договорилась с милой бабушкой.

– М-м-м…. «Обо всём» – это как?

– Всеобъемлюще, подробно и без дураков, как и полагается. Во-первых, Елизавета Алексеевна в Лондон едет-плывёт вместе с нами…

– Не понял!?

– Что тут непонятного? Старушка, она что, не человек? Ей тоже хочется попутешествовать, мир посмотреть – всякие там медно-бронзовые памятники, покрытые ужасно благородной патиной, знаменитую средневековую архитектуру, картинные галереи…

– Ты, небось, постаралась? – насмешливо прищурился Нефёдов. – Навешала на пожилые и доверчивые уши качественной лапши?

– Причём здесь – качественная лапша? Просто я немного рассказала бабуле о дальних странах, о разных европейских городах-столицах, о тёплых морях, богатых цветными рыбками и старинными легендарными кладами, а также о вечнозелёных тропических островах – родине романтической и бескорыстной любви….

– Значит, будут ещё и тропические вечнозелёными острова, омываемые тёплыми морями? – недоверчиво и прозорливо поинтнресовался Пётр, которому слегка надоело быть бессловесным статистом в этом увлекательном и познавательном разговоре.