Метель

Спустя три года.

Бальная зала в одной из усадеб Н-ской губернии. Царит всеобщее оживление. Дамы в богатых платьях, кавалеры во фраках. Все нервно переговариваются и поглядывают на себя в зеркала. Одним словом, ожидают появления кого-то знатного, особенного, желанного. Тут же находится и Марья Гавриловна. При ней Прасковья Петровна и две девицы с модными прическами и более чем вызывающим декольте. Марья Гавриловна менее бледна, чем обычно мы привыкли ее видеть и кажется заинтересована происходящим не более хоровых музыкантов. Она выглядит повзрослевшей и погрубевшей чертами с момента последней нашей встречи. Но нет в том ничего удивительного, потому как прошло три года с тех пор, как судьба сделала ее жертвой своей жестокой шутки.

Наконец, кто-то кричит: «Идут! Идут!»

Хор играет марш.

Входят несколько офицеров. Все как один бравые, возмужавшие на бранном воздухе, обвешанные крестами.

Дамы разом делаются бледными.

Кавалеры во фраках пытаются придать своим телам армейскую выправку, что, надо признаться, им не очень удается.

1-я ДЕВИЦА (возбужденно.) Вон тот улан со шрамом на щеке — это Молодцов, сын покойного Петра Петровича. Говорят, очень способен по части женских сердец. И собою недурен, как видно. До войны часто бывал у нас. Карты уважает, угощения…

2-я ДЕВИЦА. А рядом? Справа? Кто таков?

1-я ДЕВИЦА. (Смотрит.) Который?

2-я ДЕВИЦА. С тростью.

1-я ДЕВИЦА. (Бросает многозначительный взгляд в сторону Марьи Гавриловны.) Ах, этот… Ничего особенного. Птичья такая фамилия, то ли Курочкин, то ли Куропаткин. Прожига. Перед войною промотал все наследство. Теперича почти без гроша… Лучше поглядите на того, что с перевязанной рукой и Георгием в петлице. Это Бурмин. Ему двадцать шесть лет. Некогда был ужасным повесою и грозою местных Артемид. Но молва уверяет, что остепенился и теперь нрава тихого и скромного, во что верится, правда, с превеликим трудом.

2-я ДЕВИЦА. Отчего же?

1-я ДЕВИЦА. Как же отчего… Вы только посмотрите какие хищные взоры метает он по женским шеям и плечикам. Прямо голодный тигр в центре стада антилоп.

2-я ДЕВИЦА. Вы несправедливы к нему, моя дорогая. По-моему, он уже выбрал объект своих притязаний.

1-я ДЕВИЦА. И кто же это?

2-ДЕВИЦА.Как… Вы еще не догадались?

1-я ДЕВИЦА. Помилуйте, не томите.

2-я ДЕВИЦА. Но это же очевидно. Ей и только ей посвящен этот взгляд.

1-я ДЕВИЦА. Но кто же она, эта счастливица?

2-яДЕВИЦА. (шепотом.) Марья Гавриловна…

1-я ДЕВИЦА (глядит на Бурмина.) Бог мой! Вы правы. Он буквально испепеляет ее.

2-я ДЕВИЦА. Не пройдет и дня, как он мобилизует свои любовные умения и тогда…

1-я ДЕВИЦА. Тогда ее бастионы капитулируют

Вторая громко хихикнула.

МАША (строго.) Я не нахожу ваше замечание достаточно приличным.

1-я ДЕВИЦА. Какое именно?

МАША. Касаемое моей персоны.

1-я ДЕВИЦА. Я что-то не упомню, чтобы мы поминали вас в нашей беседе.

МАША. Тогда попрошу и впредь не делать этого.

1-я ДЕВИЦА. Я вижу, вы настроены скандализировать. Раз так, мы вынуждены избавить вас от нашего общества. (Второй.) Пойдемте, дорогая. (Прасковье Петровне.) Бонжур.

Уходят в другой конец залы.

ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Зачем ты нагрубила им, Маша?

МАША. Я не позволю шутить над моей памятию.

ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Над чем?

МАША. Пустое… Пойдемте отсюда, маменька. Все это не по мне. Эти люди, эти сплетни, эти… Все это.

ПРАСКОВЬЯ ПЕТРОВНА. Но Маша… Ты просто отвыкла. Мы никуда не ходили со смерти Гаврилы Гавриловича.

МАША. И правильно делали. Пойдемте, маменька.