Метель

Доктор повернулся. Между двумя сидящими девушками лежало что-то завернутое в ковер. Девушки развернули ковер, и доктор увидел четвертого витаминдера: золотой ошейник со светящимися вставками из сверхпроводников и бритая голова. Голова Дремы была с сильными ссадинами и кровоподтеками, лицо слегка заплыло.

Доктор осторожно подошел, глянул не наклоняясь:

– Что с ним?

– Побили, – ответил Задень.

– Кто?

– Мы.

Доктор перевел взгляд на умное лицо Заденя.

– За что?

– Он потерял дорогие вещи.

Доктор вздохнул неодобрительно, присел на корточки, взял руку избитого витаминдера. Пульс был.

– Да жив он, – огладил свою редкую бородку Баю Бай.

– Жив, – доктор потрогал лицо витаминдера, – но у него жар.

– Жар, – кивнул Скажем.

– Вот в этом-то и пуки-пуки, – облизнул узкие губы Задень. – А у нас и лекарств-то нет никаких.

– Но это подсудное дело, господа, – оттопырил доктор нижнюю губу, глядя на избитого.

– Это подсудное дело, – кивнул Задень, и двое витаминдеров так же качнули своими бритыми головами в знак согласия. – Но мы надеемся на ваше понимание.

– Мне придется заявить, – не очень решительно произнес Платон Ильич, понимая, что за такие слова он может через минуту опять оказаться в неуютной, воющей метели.

– Мы вас отблагодарим, – произнес Баю Бай, старательно выговаривая русские слова.

– Я мзды не беру.

– Мы отблагодарим вас не деньгами, – пояснил Задень. – Мы вам дадим снять пробу.

Доктор молча смотрел на Заденя.

– Снять пробу с нового продукта.

Брови Платона Ильича поползли вверх, он снял пенсне, протер его. Нос доктора от тепла порозовел.

– Ну... – Он водрузил пенсне на переносицу, вздохнул, медленно покачал головой.

Витаминдеры ждали, сидя неподвижно.

– От этого, конечно... трудно отказаться, – беспомощно выдохнул доктор.

И обреченно полез за носовым платком.

– А мы уж испугались, что вы откажитесь, – усмехнулся Задень.

Витаминдеры рассмеялись. Засмеялись негромко и девушки-прислужницы.

Доктор трубно высморкался. И тоже рассмеялся.

Из-за занавески просунулось сытое лицо казаха:

– Хозяева, тут ямщичок просит лошадок погреть.

– Сколько их? – спросил Скажем.

– Не знаю. Маленькие.

– А, маленькие... – Скажем переглянулся с Заденем.

– Построй им закут, – приказал Задень. – А ему дай поесть.

Казах скрылся.

– Мне... тогда... нужны мои саквояжи... – забормотал доктор, снова склоняясь над избитым Дрёмой. – И мне надо вымыть руки с мылом.

Он почувствовал стыд за свою слабость, но ничего не мог поделать с собой: ему доводилось пробовать продукты витаминдеров, когда позволял достаток. Это сильно облегчало жизнь провинциального врача. Он позволял это себе хотя бы раз в два месяца. Но последний год с деньгами стало хуже, гораздо хуже: и без того не очень высокую зарплату сократили на восемнадцать процентов. Пришлось ограничить себя, и вот уже год как доктор Гарин не сиял.

Устыдившись своей слабости, он устыдился и собственного стыда, а потом, устыдившись этой двойственной стыдливости, внутренне вознегодовал, обрушился на себя яростно и резко:

«Идиот... сволочь... чистоплюй проклятый...»

Руки его задрожали, ему надо было чем-то занять их. Он принялся разворачивать ковер, полностью открывая лежащего. Витаминдер застонал.

Тем временем две девушки принесли саквояжи, обтерли их от снега, поставили рядом с доктором. Две другие девушки принесли кувшин, таз и полотенце.

– А мыло? – спросил Платон Ильич, снимая пиджак и засучивая рукава рубашки.

– Мыла у нас нет, – ответил Задень.

– Нет? А водка есть?

– Этой гадости не держим, – усмехнулся Скажем.

– А, у меня же спирт есть... – вспомнил доктор.

Открыв саквояж, он вынул из него пузатую бутылочку, ополоснул руки, вытер полотенцем, затем промыл их спиртом.

– Нуте-с... – Доктор расстегнул кофту на груди Дрёмы, приложил к ней стетоскоп, стал слушать, подняв брови.

– По сердцу его не били, – произнес Баю Бай.

– Сердце в порядке, – заключил доктор.

И стал ощупывать конечности витаминдера. Тот снова застонал.

– Руки и ноги целы.

– Мы били его по животу и по голове, – сказал Скажем.

Доктор задрал кофту у витаминдера, обнажив его живот. Стал пальпировать его, сосредоточенно нависнув порозовевшим носом над лежащим. Тот все постанывал.

– Вздутий и внутренних травм не нахожу, – опустил кофту доктор и склонился над головой. – А вот здесь, похоже, сотрясение мозга. Давно он в забытьи?

– Со вчерашнего вечера.

– Рвота была?

– Нет.

Доктор поднес к носу лежащего нашатырь:

– Ну-ка, голубчик.

Лежащий слабо поморщился.

– Ты меня слышишь?

Тот в ответ слабо простонал.

– Сейчас. Потерпи, – пообещал доктор.

Достал шприц, ампулу, протер спиртом татуированное плечо витаминдера и сделал ему укол.

– Сейчас полегчает. – Он убрал шприц. – А зачем вы его закатали в ковер?

Витаминдеры переглянулись.

– Так ему покойней, – ответил Скажем.

– Как в люльке, – зевнул Задень.

– Мы ему еще ступни бараньим жиром натерли, – сказал Баю Бай.

Доктор оставил это сообщение без комментариев.

После укола щеки избитого порозовели.

– Руками-ногами шевелить можете? – громко спросил доктор.

Дрёма пошевелил руками и ногой.

– Прекрасно. Следовательно – позвоночник цел... На что жалуетесь?