Метемпсихоз (СИ)

Бритни немного наклонила голову в сторону, всматриваясь в Мэдли, словно пыталась прочесть мысли программиста. Несколько секунд они сидели молча, но затем и без того большие глаза Бритни округлились, а рот слегка приоткрылся от удивления.

— Ты создаёшь искусственный мозг?! — прошептала она.

— Я не могу сказать. Договор…

— …о неразглашении, я поняла. И ты продвинулся в своём деле?

Улыбка Мэдли Райана ответила на поставленный вопрос.

— Твою мать, — протянул Хэнк, — мне от этого всего стало не по себе. Точно ещё один раунд. Закажите пока, а мне надо отлить.

Мужчина встал из-за столика и слегка покачиваясь направился в уборную. Бритни проводила его взглядом, а когда тот скрылся за деревянной дверью накинулась на Райана.

— Это правда?

Тишина в ответ.

— Ответь мне, Райан, — девушка ударила друга кулаком в плечо.

— Что ты от меня хочешь? Ты просила намекнуть, я намекнул.

— Чёрт, Мэдли, это звучит как какая-то невероятная выдумка.

Программист допил лагер, поставил пустой бокал на пробчатый подстаканник и перевёл взгляд на голубые глаза девушки.

— Нет, Бритс, это реальность. Наша реальность.

***

Хэнк предвидел, что его лучшие друзья не справятся с такой сложной задачей, как заказать три лагера, потому из уборной проследовал сразу к барной стойке. Пробираясь через подтянутых мужчин и женщин в неброских нарядах, он посмотрел на их столик, где Бритни, жестикулируя руками, что-то доказывала Мэдли, спорила с ним. Подходя к столику, он услышал только конец фразы:

— Это просто невероятно!

— Спасибо, Бритс.

— Боже, вы всё ещё о работе? Сколько можно? Нет, не пойми неправильно, Мэдли, ты крут и я в жизни не пойму, о чём ты, но то, что ты говоришь звучит как что-то из области далеко за гранью моего понимания.

— Перестань. Я никогда не разберусь в твоей работе, или Бритни.

— Спасибо, конечно, — Хэнк подвинул бокал с лагером Райану, затем второй Бритни, — но в работе пиар-агента «Мэйсис» и колумниста «Нью-Йорк Таймс» всё более или менее понятно. Ты же, ох, приятель, ты не от мира сего.

— Я приму это как комплимент.

— Это и есть комплимент, Мэдли. Я хотела тебя подколоть, когда сказала, что ты революционер. Но ты на самом деле революционер.

— Я веду проект и занимаюсь реализацией, все разработки принадлежат «Байрон-Хофстедер». Революционерами и визионерами будут называть их.

— Грёбанные корпорации. Вот поэтому я бы никогда не пошёл работать в корпорацию. Ты пашешь, создаёшь, тратишь уйму времени, за что?

— За шестизначную зарплату, — ответил Мэдли и рассмеялся.

Друзья подняли бокалы и выпили.

— Да уж, наша заработная плата куда меньше.

— И не говори, Бритс, — согласился Хэнк. — Ладно, довольно всей этой рабочей мутотени. Ты слышал о новом бойфренде нашей рыжей?

— Хэнк, прекрати! — смущённо воскликнула Бритни.

— А что такого? Ты светишься от счастья и не ты ли мне говорила, что мистер «Я сделаю для тебя всё в постели» — твои лучшие отношения со времён Билли Хопкинса?

— Билли Хопкинс? — удивлённо спросил Мэдли. — Нападающий команды колледжа Билли Хопкинс? Давно же это было!

— Заткнитесь. Я современная нью-йоркская женщина, и не каждый мужик готов с этим смириться.

— Да, детка, — крикнул Хэнк.

— Что такого? Да, я считаю, что у меня должно быть личное пространство, да, я предпочитаю держать дистанцию в отношениях. И Брэдли — отличный вариант для меня.

— Подожди-подожди, — перебил Райан, — его зовут Брэдли? Бритни и Брэдли?

— Отличное название для романтической комедии! — засмеялся Хэнк.

— Пошли вы оба. Всё, что вам, двоим идиотам нужно знать — это то, что он делает меня счастливой, ценит моё личное пространство, каждый раз с ним — это оргазм космических масштабов и на Рождество мы едем в Париж.

— Уоу!

— Так держать, Брэдли!

— Так-то. Ну, а что у тебя Хэнк?

— Я как ветер, дорогая. Наслаждаюсь одиночеством, свободой и случайными связями.

— Осторожней наслаждайся, Хэнк, сейчас твориться чёрт знает что.

— Спасибо, мамочка, я крайне осторожен. А что наш гений?

Мэдли смущённо опустил голову, почувствовал две пары изнемогающих в ожидании ответа глаз и сделал большой глоток лагера.

— У меня ничего.

— Ничего? — спросили друзья программиста в один голос.

— Ничего.

— А как же тот случай на вечеринке у Стэна?

— Мы пару раз встретились, но это не для меня.

— Почему, дорогой? Мне казалось, что ты воспрял духом после расставания с Амари.

— Потому что мы хотим разных вещей. Не все понимают, что для меня работа.

— Опять работа, — обречённо выдохнул Хэнк.

— Как ни крути, сейчас «Би-Эйч» занимает девяносто процентов моего времени. Десять процентов вы, пять — родители. Остаётся всего пять. Не многие готовы довольствоваться пятью процентами.

— Мне грустно это слышать.