Метка рода (СИ)

Тяжёлый взгляд Барайшира упал на Вейю, разбивая обретённую стойкость. Так и казалось, что схватит сейчас её и утащит куда-нибудь к себе, и ничего она не сделает — сама ведь пришла в хазарское логово. Вейя расправила плечи — трусихой она никогда не была и сейчас ей уж нечего боятся — почему-то знала, что нечего. Может быть, и глупо, может быть, и ждут её впереди пытки страшные, о которых стоило ей раньше подумать, но поздно уже.

— Вот бабы, вы тут решили гарем устроить? Хватит с нас вас двоих, ещё третью притащила. Забирай её и уводи туда, откуда привела, и слышать ничего не хочу!

Барайшир чуть поднял подбородок, с высоты своей горделивой орлиной посмотрел. Глаза хазарина так и сверкали негодованием, Вейя даже сжалась от грубой речи, сильно на брань похожей. Щёки всё сильнее горели от стыда и возмущения, и тут же такая ярь взяла, что Вейя шаг вперёд сделала, надвигаясь на Барайшира орлицей бесстрашной.

— Никуда я не пойду! Я с Тамиром говорить хочу! К нему пришла! — сказала, задыхаясь от волнения дикого, задышала глубоко.

Барайшир молчал, только густела смоль в глазах, и каменело скуластое лицо, делаясь жёстким. Тишина такая натянулась лентой кожаной — того и гляди лопнет.

— Ну, говори, коли пришла.

Вейя вздрогнула, повернувшись резко на голос знакомый, что прокатился громом внутри и осел тяжестью свинцовой по телу. Хазарич неведомо откуда появился и, верно, слышал всю их короткую перепалку, и от того ещё больше воздуха не хватать стало в груди.

Тамир покинул своё место, приблизился ровной, будто чуть ленивой походкой — видно сразу, кто хозяин здесь. Огонь от пламенников, что горели на деревянных шестах, воткнутых в землю, выхватывал из тени его фигуру крепкую и в то же время гибкую, и когда приблизился к старшему, видно стало, насколько ещё молод хазарич. Это Вейя заметила, ещё когда он за стравой общей с князьями сидел. И надо же, целый кагал идёт за ним, и князья на равных вели разговор с ним. Только сейчас кагановский вождь был без лат из толстой кожи и пластин железных, в одном кафтане бордовом до колен, подпоясанным шёлковым цвета земли кушаком.

— Гарем, говоришь, Барайшир? — обратился к старшему. — Что ж, а мне по душе такая затея, — взглянул на Вейю, пронизав взглядом чёрных блестящих глаз, ухмыляясь чуть.

Внутри Вейи будто ухнуло что-то на самое дно, взгляд опустила, готовая сквозь землю провалится от насмешки такой постыдной. Тамир, отрывая взгляд от Вейи, продолжил говорить по-хазарски что-то Барайширу, а тот только суровее сводил брови и отвечал с долей негодования, всё кивая в сторону каручаеской крепости. Хазарич только руку положил на его плечо примирительно, проговорил спокойно слова непонятные Вейе, чуть резкие и в то же время слогами то звучными, то глубокими. Барайшир смерил неодобрительным взглядом Тамира, пробурчав что-то под нос, махнув, наконец, рукой, напоследок пронизав чужачку неуступчивым взглядом, повернулся и пошёл твёрдо к кострам, к остальным мужам. Вейя только теперь поняла, как смотрели на неё все, кто рядом был, и слышал всё.

Тамир шаг сделал, а земля под ногами Вейя качнулась будто, колени сделались слишком слабыми. Сердце заколотилось безумно, рвано гоняя по телу горячие волны.

Теперь Вейя смогла разглядеть его лучше — так близко ещё не доводилось встречаться. Таким жаром неуёмным от него веяло, и запах железа и кожи обволок, осел на языке пряной горечью. Уж теперь поняла, почему стольких людей мог возле себя собрать: в каждой черте чужой, в резком разлёте бровей, в линии носа чуть длинном с горбинкой, скулам смуглым, впалым щекам, что покрывала щетина, подбородку твёрдому — во всём виделась кровь крепкая, древняя, что толкалась огнём по его венам.

Он внимательно оглядел Вейю, потом перевёл взгляд на Огнедару.

— Это Вейя… — начала было полянка.

— Знаю я, кто это, а ты, видимо, нет. Скажу тебе — племянница Годуяра, князя Кряжича.

Огнедара вдохнула, а выдохнуть, кажется, забыла, растерянно посмотрела на горе-беглянку. Вейя облизала пересохшие губы, почему-то сейчас виноватой себя ощутила, будто обманула в чём-то Огнедару, что помочь ей взялась. Скользнула взглядом по лагерю, не зная, куда глаза прятать. Только теперь заметила, как собрались вокруг них воины хазарские, двое зрелых и намного моложе воинов с Тамиром рядом встали — стало быть, самые приближенные, и от них, верно, мало что скрывает кагановский вождь. Да и кто она такая для него, чтобы он встречал её просто без всяких прошений, не княжна даже.

— Ну, — давил Вейю взглядом свой топкий, — что же ты молчишь? Язык ваш я знаю достаточно, чтобы понять.

Она только и смотрела на его губы, как чудно они вытягиваются, когда он слова по-руси выговаривал, слушала, как клокотал его голос где-то в самом горле, и сказать в ответ отчего-то ничего не могла, будто и в самом деле язык отнялся.

— Пришла просить взять меня в поход с собой, в степь пойти с отрядом твоим.

Едва сказала, повисла тишина. Даже не переговаривался никто.