Метка смерти

Удостоверившись, что личная охрана профессора Вандергаст будет на месте по крайней мере до утра, Сабина и Марк покинули интернат для престарелых. На вокзале Ганновера они зашли в забегаловку с суши, которая была открыта и после полуночи.

Так как Сабина все еще была жутко взволнована разговором с Вандергаст, она заказала себе жасминовый чай, чтобы успокоить нервы. Но уже знала, что не сможет сегодня сомкнуть глаз. Погруженная в свои мысли, она листала газеты, которые лежали на стойке и крупными заголовками сообщали об убийстве министра в Вене и теракте на Боденском озере. К тому же по телевизору шли новости. Полиция блуждает в потемках. Сабина раздраженно отодвинула бульварные газеты в сторону. Следующий ночной экспресс будет только в три ночи, и они прибудут во Франкфурт около шести утра.

За пятнадцать минут до отправления поезд уже стоял на платформе, и они вошли в вагон. По предложению Марка они взяли билеты в первый класс. Резервировать места в это время не было необходимости. Поезд на две трети был свободен.

Вагон-ресторан был неисправен и закрыт. Плевать! Сабина все равно хотела немного поспать.

Пока поезд выезжал с вокзала, Марк перевел свое кресло в почти горизонтальное положение, вытащил наушники из сумки для ноутбука и устроился поудобнее со своей подушкой под шею.

Сабина уставилась в темноту за окном, наблюдала, как мимо проносились дома и уличные фонари. В приглушенном свете купе она видела в стекле и свое отражение, которое время от времени дрожало и расплывалось.

В том же вагоне сидело еще несколько человек – женщина с двумя большими чемоданами, которая постоянно поглядывала на наплечную кобуру Сабины; молодой человек с рюкзаком, который положил ноги на противоположное сиденье и пытался спать; мужчина средних лет с рыжеватыми волосами, читавший крупноформатную французскую газету, и пожилая дама, раскладывающая на своем столике пасьянс.

Ночные путешественники.

На дисплее Сабина заметила, что поезд, едва покинув Ганновер, ускорился до 233 километров в час. Через полчаса они будут уже в Гёттингене – их следующая остановка.

Сабина коснулась ногой Марка, и он снял наушники.

– Что ты слушаешь? – спросила она его.

– «Ловушку» – радиодетектив из 60-х годов.

– Такое старье?

– С голосами Дитмар Шёнхер и Зигфрида Ловитца, под них я хорошо засыпаю. – Он протянул ей один наушник. – Хочешь попробовать?

– Спасибо. – Она помотала головой.

– Но у тебя ведь тоже есть аудиокниги в машине?

– Да, но не детективы, они у меня и так каждый день, – ответила она. – Мне нужно что-то воодушевляющее и оптимистичное – Хорнби, Спаркс или Яуд, – тогда мне кажется, что мир снова в порядке.

– Говорят, они супер, но я не очень люблю комедию. – Он скривился. Затем его тон снова посерьезнел. – Хочешь поговорить об этом деле?

– Нет. Может, позже. Спи спокойно. – Она виновато пожала плечами, потому что потревожила его.

– Если что, разбуди меня. – Марк снова надел наушники, устроился на сиденье и закрыл глаза.

Какое-то время она рассматривала Марка, его резковатые черты, длинные ресницы, затем снова уставилась в окно. Да, ей действительно нужно было с кем-то поговорить. Но не с Марком, ему она не хотела открываться. По крайней мере, что касалось этого дела. У него не было братьев или сестер и собственных детей, поэтому она сомневалась, что он поймет ее предосудительные мысли относительно Вандергаст.

Как можно было так бессердечно и расчетливо экспериментировать с живыми младенцами? Она даже не хотела представлять, где и как маленьких крикунов держали месяцами. Они научились ползать? Какими были их первые слова? Против воли эти жуткие мысли постоянно лезли Сабине в голову. Ей хотелось просто задушить эту старую женщину шнуром от шторы.

Успокойся!

Ее руки дрожали. Грит Майбах сделала единственно правильное – попыталась избавить мир от этих выродков.

Ей нужно было с кем-то поговорить. Со своей сестрой. И чтобы им никто не мешал.

Поезд остановился в Гёттингене, потом в Касселе – на станциях почти никто не зашел и не вышел, – и они снова тронулись в путь. Сабина взглянула на Марка, который безмятежно спал в наушниках, а затем покинула свое место.

В конце поезда находился вагон-ресторан. Дверь была заперта, на табличке было написано «Не работает». Внутри было темно. Только иногда через окна проникал свет фонарей, мимо которых они проезжали, и освещал пустые столы, стулья и стойку.

Сабина вытащила отмычку из набора и вставила ее в дверной замок. Через несколько секунд тот был вскрыт. Она вошла в вагон-ресторан, закрыла за собой дверь и села на барный стул у стойки. Тишина и темнота действовали на нее успокаивающе. Были слышны только стук колес по рельсам и дребезжание ящика с минеральной водой, который стоял на кухонной стойке.

Сабина уставилась на свой телефон. В конце концов отправила своей сестре эсэмэс.

«Ты не спишь?»

Через две минуты пришел ответ.

«Ты с ума сошла? Сейчас четыре утра. Что случилось? Тебя ранили?»