Метод К. С. Станиславского и физиология эмоций

Итак, для того чтобы слово могло вызвать вегетативную реакцию, оно должно или само сочетаться с действием безусловного раздражителя, или обозначать конкретный условный сигнал данной реакции, или обозначать ее безусловный раздражитель. Варианты, рассмотренные нами выше, требуют особых лабораторных условий. В природе условные и безусловные раздражители почти никогда не действуют изолированно. Как правило, мы встречаемся в жизни с комплексами условных и безусловных раздражителей. Вот почему мы скорее получим вегетативную реакцию на словесное обозначение не отдельного условного раздражителя, а предмета, наделенного свойствами, вызывающими условный рефлекс («снег», «лед» — в нашем примере), или ситуации, в которой обычно действует безусловный раздражитель. Если бы мы, продолжая наш опыт с охлаждением руки, решили экспериментально проверить эффективность различных словесных сигналов, то мы бы убедились, что в одних случаях реакция сужения сосудов выражена совершенно отчетливо, в других реакция слаба, едва заметна, в третьих — отсутствует совершенно. От каких условий зависит величина реакции на словесный раздражитель? Каким должно быть словесное воздействие для того, чтобы вегетативная реакция оказалась максимальной? Чем и отделяется сила словесного воздействия? Физиология высшей нервной деятельности позволяет нам, хотя бы частично, ответить на поставленные вопросы. Сила словесного воздействия зависит от того, насколько свежи непосредственные чувственные запечатления, обозначаемые этим словом. Вернемся к нашему опыту. Мы несколько раз охлаждали руку испытуемого холодной водой. Теперь достаточно произнести слово «холод» или фразу «даю холод», чтобы прибор регистрировал сужение кровеносных сосудов. Прекратим опыт и сделаем перерыв на один-два месяца. Когда после перерыва чипа будет применено слово «холод», реакция сосудов окажется заметно слабее или совсем не выявится. Стоит лишь нам несколько раз охладить кожу руки, как слово «холод» вновь причитает свойство вызывать условный рефлекс. В нашем опыте мы не производили специальных сочетаний слова «холод» с действием холодной воды. Однако, охлаждая руку испытуемого, мы «оживили» чувственное представление о «холодном» и тем самым усилили действие словесного раздражителя.

Психиатр И.С. Сумбаев (1946) указывает, что гипнотическим внушением можно вызвать только те изменения в организме, которые запечатлелись в личном опыте загипнотизированного Условно-рефлекторная связь между чувственным впечатление (слуховым, зрительным, осязательным) и соответствующим ему словом образуется у человека в детстве. Раз образовавшись, эта связь сохраняется в течение всей жизни. Однако для распространения процесса возбуждения, для образования новых комбинаций временных связей важно, чтобы однажды проложенный нервный путь не бездействовал, но систематически «обновлялся повторными сочетаниями чувственных впечатлений с обозначающими их словами.

Сила словесного воздействия зависит от его конкретности, от степени обобщения, содержащегося в слове.

В отличие от раздражителей первой сигнальной системы словесные раздражители представляют собой обобщенные сигналы определенных, подчас очень больших, групп однородных явлений.

Эта качественная особенность словесных сигналов неоднократно подчеркивалась классиками марксизма. «Чувства показывают реальность; мысль и слово — общее. Всякое слово речи уже обобщает» (В.И. Ленин). Физиологической основой общения служит развитие системы множественных условных связей на данное слово (М.М. Кольцова, 1956). Смысловое значение слова с физиологической стороны представляет комплекс условных связей, образованных на данное слово в первой и второй сигнальных системах действительности.