Методика очарования

Сердце у меня шлепнулось в тапки. Все дальнейшие словоизвержения Лидии я воспринимала не вполне отчетливо. Мое затосковавшее существо сосредоточилось теперь на злополучных стаканах и на страшном предчувствии, заслонившем самые страшные мысли: «Неужели придется пить?!» Лидия, не обращая внимания на мое смутное состояние, колдовала над стаканами. Она зачем-то накрыла их фольгой, а сверху аккуратно пристроила те самые подозрительные кругляшки.

— Магнит, — пояснила жрица уринотерапии, хотя никаких объяснений уже не требовалось, — моча все-таки продукт специфический, вот магнит и притянет все вредные вещества, тяжелые металлы…

— Металлы… — как завороженная повторила я. Стада тревожных мыслей вольно паслись внутри черепной коробки. Среди них главенствовала одна, тоже тревожная, неясная, но очень настойчивая: что-то в моей прошлой жизни (я имею в виду, до сеанса уринотерапии) уже было связано с металлом и магнитом. Впрочем, ни во что путное моя мысль оформиться не успела, потому что Лидия, сняв фольгу со стаканов, произнесла заветное:

— Ну, вздрогнули, что ли?

— Что, прямо так? — спросила я одичало.

— А как? — насторожилась Лидия, заметив мою нерешительность, и великодушно предложила: — Хочешь, положу в стакан льда и принесу трубочку?

Никогда в своей жизни я не теряла сознания и считала, что это несвойственно моей физиологии, но сейчас поняла — в моей жизни просто не было настоящих потрясений. Предстоящее испытание почти парализовало мозги, да и волю, собственно, тоже.

— Дай мне время подумать. Минут пять… — взмолилась я и с невыносимой надеждой посмотрела в сторону входной двери. Где Катька?! Почему до сих пор меня не спасает?! Неужели какие-то конфетки-бараночки так ее увлекли, что мое исчезновение в компании с довольно колоритной особой прошло мимо ее внимания?! Сейчас бегает, наверное, по супермаркету, кусает локти и клянет меня за беспечность, невнимание и прочие недостатки, свойственные моей греховной натуре. Я затравленно зыркнула на Лидию. Теперь она смотрела на меня с подозрением. Впрочем, это не мешало ей знакомить меня с методами выпаривания утренней порции мочи, настаивания ее и режимом приема волшебного лекарства. Я тянула время, размышляя о том, что сказать «не хочу» как-то не по-товарищески, это раз. И два: если она — убийца, то мой отказ может ее разозлить, и тогда… Что будет тогда, думать не хотелось, но подсознание настаивало, что прием желтой жидкости — наименьшая из неприятностей, могущих со мной произойти. И все-таки хлопнуть так запросто угощение Лидии у меня не хватало духа.

— Послушай, я же тебя не насилую, не хочешь — не пей!

И тут во мне что-то надломилось. В конце концов, жизнь как биологическая сущность дороже! К тому же Лидия, вполне возможно, и не убийца вовсе, а очень даже хороший человек, и тогда из-за моего отказа у нее может сложиться комплекс и появиться неуверенность в себе. Чего доброго, бедняжка решит, что я брезгую, потому что она такая дылда, потому что эти чертовы очки вросли в ее череп… Я крепко зажмурилась и объявила решительно:

— Пью!

Мы звонко чокнулись стаканами… Это случилось… Выпила я на одном дыхании, ничего не почувствовала, но послевкусие осталось на удивление приятным.

— У тебя такой вид, словно я тебе мочу подсунула, — усмехнулась Лидия.

По правде говоря, я именно так и думала, потому вопрос показался мне, по меньшей мере, странным.

— А… разве нет? — потерянно прошептала я. — Что это было?!

— Да сок виноградный! — заржала Лидия здоровым смехом. — Анжелка, я не ошиблась: ты как была дурой, так и осталась!

Я тоже робко рассмеялась, искренне радуясь тому факту, что теперь знаю как минимум двух дураков: себя и некую Анжелку, которой посчастливилось учиться в одном классе с Лидией. Королева розыгрыша (иначе ее не назовешь) налила в стаканы еще соку, правда, на этот раз она никаких манипуляций с фольгой и магнитами не произвела… Я с облегчением, а главное, без опаски осушила свой стакан, но он тут же выпал из моих внезапно ослабевших рук. Это потому, что в голове вдруг замигала красная лампочка тревоги. Подобное случается редко, но всегда означает только одно: меня посетило озарение. Я снова рассмеялась, но на этот раз с облегчением. Лидия посмотрела на меня с неподдельным изумлением:

— Ты что, Анжелка? Моча в голову ударила? — с кривой усмешкой на широком лице спросила она.

— Лучше, Лидочка, лучше! — Не в силах справиться с эмоциями, я запрыгала по комнате с дикими воплями первобытного человека, в одиночку завалившего ископаемого зверя. — Лидка, меня не моча, меня убийца в голову ударил! Это, несомненно, намного лучше. Представляешь?!

У Лидии вспотели даже очки. Подобное физическое явление красноречивее любых слов свидетельствовало о том, что способность рассуждать у нее сейчас пребывает в анабиозе. С этим нужно было немедленно что-то делать, иначе она, чего доброго, свалится в глубокий, как Марианская впадина, обморок. Ишь как побледнела, болезная!