Метресса фаворита (сборник)

– А не нанесем ли мы тем самым обиду нашему хозяину? – Александр Иванович раздумывал, как наилучшим образом поступить в сложившейся ситуации. С одной стороны, никто не мог запретить ему обследовать деревню и по дороге заглянуть в местный кабак. В интересах следствия он даже был обязан оценить обстановку, пообщаться с возможными свидетелями. Кто-то всегда что-то знает, видел, приметил… С другой, одному Богу известно, что насочиняет себе Аракчеев, узнав, что его гости отправились в ближайший ресторан, пренебрегая его гостеприимством. Тем более если он сам выйдет к столу. – Нет, ресторан как-нибудь в другой раз, а сейчас, ужинаем у Алексея Андреевича. Точка.

– Тем более что вон он сам. – Миллер показал в сторону дорожки, по которой Аракчеев уже, в застегнутом наглухо мундире со шпагой в одной руке и кнутом в другой, гнал перед собой какую-то простоволосую бабу в черном. Брань Аракчеева сотрясала окрестности, избиваемая орала или, точнее, орал, Псковитинов разглядел куцую бородку – монах! Впрочем, сходство с женщиной добавлял надсадный тонкий голос и мелкие движения, обычно свойственные неуверенным в себе людям.

– Да что же он такое делает?! – опешил фон Фрикен, бросившись навстречу Аракчееву и встревая между ним и несчастным. Вслед за своим командиром его сиятельство окружили новые адъютанты Псковитинова.

– Убью, запорю! – орал Алексей Андреевич, пытаясь добраться до своей жертвы. – А каналье Ильинскому[52] передай, пока я жив, не будет ему места на земле! Так и скажи. Пусть собирает манатки, и чтобы духу его тут больше не воняло.

Офицеры повели Аракчеева к дому, в то время как Псковитинов остался один. Конечно, можно было погулять по парку, газеты рассказывали, что его чудеса и затеи не уступают Петергофу, или хотя бы обойти Минкинский особнячок и посмотреть на пресловутый эдикюль. До сих пор у него не было для этого свободной минутки. Приехал бы Корытников, уже давно ходил бы с блокнотом и все, что нужно, брал на карандаш. Друзья часто работали в паре и подходили друг к другу как нельзя лучше. С другой стороны, кто сказал, что Петр подчинится приказу губернатора? А ведь не исключено, что тот послал именно приказ, а не как его просили, личное письмо с извинениями? Тоже ведь надо понимать, соображения чести и все такое… Следовало не пускать дело на самотек, а изловчиться и под каким-либо предлогом заглянуть в губернаторскую почту или, по крайней мере, написать Корытникову лично от себя. Потому как одно дело, когда тебе приказывают, а совсем другое – когда просит старый друг. Впрочем, так бы его и пустили покопаться в почте самого Жеребцова! Куда хватил! Будет удивительно, если после всего, что произошло между ними в Грузино, губернатор не уволит к чертям собачьим самого Псковитинова. Или ушлет, куда Макар телят не гонял. Был лучший в губернии следователь и нет. Поминай, как звали.

Он прошелся вдоль клумбы, с петуньями около которой комнатная девушка Аксинья Семенова три дня назад разговаривала с садовниками. Клумба находилась метрах в десяти от особняка убиенной Минкиной. Не может быть такого, чтобы, стоя здесь, люди не расслышали криков и призывов о помощи. Разве что-то помешало? А что? Он огляделся, пытаясь обнаружить хоть что-то в защиту алиби неизвестных ему крепостных. Петухи пели? Нет, птицы бы не заглушили, да и сколько их тут? А сколько бы ни было, хором птицу петь не заставишь. А люди? Может быть, Миллер прав, и в этот миг кого-то пороли или… Поблизости не было заметно никакого строительства. Вот если бы здесь валили деревья, пересыпали камни с тачек… Перед Псковитиновым лежали желтоватые ухоженные дорожки, обрамленные красивыми камнями, аккуратные клумбы… Все дышало миром и нерушимым покоем. Вот если бы у Аракчеева был заведен обычай по утрам палить из пушки! Или если бы крепостные поднимались под барабанный бой. Нет, одним барабаном здесь, пожалуй, не отвертишься, а вот если пушка… пушка. Надо будет выяснить.

– Стол накрыт, батюшка Александр Иванович. – Агафон, должно быть, давно уже переминался с ноги на ногу, ожидая, когда же важный следователь отвлечется от своих мыслей и обратит на него внимание. – Пожалуйте откушать.

– С охотой, с охотой. Показывай, куда идти?

– Да вот к госпоже Мин… Шумской. Здесь как раз и накрыли. Пожалуйте-с, с нашим радушием.

В богато обставленной гостиной за широким столом уже сидели два не знакомых Псковитинову офицера, которые поднялись, едва в дверях появился следователь.

– Присаживайтесь, батюшка, Карл Павлович сказал, чтобы никого не ждали, все в разное время подойдут. Что же поделаешь, когда такие дела? – Агафон указал в сторону стола, расторопно пододвинув Псковитинову стул.