Метро-2

Девушка-ассистент указывает Куприянову рукой, где размещается рабочее место профессора, и, вежливо улыбнувшись, удаляется. Доктор проходит еще немного вперед и видит перед собой большую зачехленную клетку. В двух метрах от нее за столом сидит профессор и смотрит через чёрные очки на стекло, ярко подсвеченное снизу мощной электролампой. На стеклянном витраже лежит какой-то кусок ткани с шерстью, как показалось доктору. А профессор, держа ткань пинцетом, вводит в нее шприц с раствором ярко-синего цвета. Увидев Куприянова, профессор тут же выключил свет и рукой сбросил ткань в ящик стола. Затем, сняв защитные очки, и, изобразив дежурную улыбку, встаёт из-за стола.

– Рад! Очень рад, коллега! – профессор протягивает доктору руку. – Наконец-то, и Вы посетили мою скромную обитель! И правильно сделали! Я бы не отважился найти столько же времени для визита к Вам! Каждая минута на вес золота! Опыты поглощают всё моё свободное время!

– Я бесконечно благодарен Вам, Евгений Николаевич, за то, что выкроили для меня кусочек времени, которое Вам так дорого!

– Ну что Вы! Что Вы! Прошу без церемоний. Люди нашего круга должны друг другу помогать!.. Хотя Вы правы. Времени у меня сегодня в обрез! Конференция! Ничего не поделаешь! Иду на неё, знаете, скорее, для престижа, чем для пользы науки!

Оба с пониманием улыбнулись друг другу.

– Прошу, коллега! – пригласил доктора сесть Ольховский, таковой является фамилия профессора. – Если откровенно, вопросом, которым Вы интересуетесь, я занимаюсь давно. И готов оказать активную помощь руководству Метро в Вашем лице! Кстати, Ваш визит санкционирован руководством? Или это Ваша инициатива?

– Безусловно, второе, – ответил Куприянов. – Но так или иначе я обязан поделиться с руководством той полезной информацией, которую Вы мне предоставите. Надеюсь, это не поставит Вас в неловкое положение?

– Разумеется, нет! Коллега! – задумчиво отреагировал профессор. – Теперь мне всё ясно… Ну что же. Будем кратки… Кстати, я бы советовал Вам не делиться с Вашим руководством полностью с полученной информацией. Выводы, которые Вы сделаете, будут неутешительны! – предостерег профессор. – Такая информация может быть неправильно истолкована Вашим руководством. И тогда процесс по ликвидации этого существа, о котором Вы упоминали в телефонном разговоре, может обернуться отрицательным фактором.

– Вы курите? – и он протягивает пачку сигарет Куприянову.

– Нет! Благодарю Вас, – отказывается тот.

Ольховский жестом руки приглашает Куприянова присесть к столу. Доктор усаживается в кресло. Профессор закуривает и бросает пытливый взгляд на Куприянова.

– Итак, дорогой коллега. Вы хотите узнать от меня, есть ли действенные методы борьбы с мутантом-крысой? Как вы его там прозвали… «Монарх»? Судя по Вашей информации, такой мутант вполне может существовать в подземке. Я готов поверить в это. Условий для его среды обитания там предостаточно! – И профессор затянулся сигаретой. – Другое дело – борьба с ним. Я бы не назвал это дело безнадежным… Но шансов на успех у Вас будет немного!

– Простите, коллега! – обращается Куприянов. – Вам мои сообщения кажутся, наверное, измышлением?

– Ну что Вы! Что Вы! – корректно отреагировал профессор. – Таких примеров дает нам природа немало!

– Вот, кстати, обещанный, подобранный мной материал по борьбе с крысами за всю историю человечества. Разумеется, вкратце. Обратите особое внимание на нашествие крыс в Лондоне в 18 веке! Есть случаи с тотальным исходом! Для жителей города!

Он протягивает доктору подшивку из статей, которую берет со стола. Куприянов пролистал несколько страниц брошюры и спросил.

– А когда происходит мутация? При каких условиях?

– Тогда, когда созревают для этого необходимые условия! И уверяю Вас, что здесь ничего мистического не происходит!

Он приглашает доктора жестом к столу, на котором стоит та самая зачехленная клетка. И продолжает:

– Для того, чтобы крыса стала мутантом, необходимо соблюдение сразу трех условий. Первое – это определенные токсичные отходы (вещества), которые, попав в организм, изменяют функции желез внутренней секреции. В канализации, насколько я знаю, таких веществ, увы, предостаточно! Второе условие – отсутствие света и чистого озонного воздуха, в нашем понимании. Организм начинает перестраиваться, что приводит к изменению функций мозгового гипофиза. Это надо учитывать при рождаемости! И, наконец, третье, самое главное. Среда обитания предельно изменяет психические функции мозга. Отсюда непредсказуемость действий, агрессия! Вот, собственно, и всё, что приводит любое животное к перестройке организма. То есть к мутации!

– Вы полагаете, это и произошло с крысами в метро? – осведомляется Куприянов.

– Думаю, что да, – отвечает Ольховский. – Но не со всеми. А только с теми, которые обитают в канализациях, связанных, так или иначе, с тоннелями метро. Кстати, обратили внимание на поведение наших подопечных?

– Да. Мне показалось, что они явно раздражены. Их что-то беспокоит!