Метро

Виктор опустил взгляд. Ручка двигалась как отбойный молоток. Теперь Виктор обратил внимание на кулаки – они выглядели непропорционально громадными по отношению к остальным частям тела. Виктор был уверен, что кулак, в котором мужик сжимал ручку, был не более чем в два раза меньше его головы. Еще он заметил, как побелели костяшки на его пальцах.

Виктор озадаченно посмотрел на девушку. Та едва заметным движением приподняла уголок рта и отвернулась к окну. Она хмурилась. Поведение соседа ей явно не нравилось. Виктор подумал, почему бы ей просто не пересесть. Не перейти в другой вагон, в конце концов. Или почему бы ему не предложить ей это сделать. Не предложить пройти с ним, разыграв какую-нибудь сценку, будто он ее знает. Но… нет. Зажатые невидимыми барьерами они будут сидеть, и делать вид, будто ничего не происходит, пока этот психопат не воткнет ручку в…

Виктор ощутил холод вокруг позвоночного столба от мысли, что ему по-настоящему придется вмешаться. Он пока не знал как, но вдруг всерьез подумал, что должен что-то сделать. Виктор медленно выдохнул. Для начала он будет просто «контролить» Стукача краем глаза. Если тот бросится к девушке, Виктор тут же сорвется с места и сам набросится на него. Пусть так. В дальнем конце вагона сидел бородатый толстый пенсионер, а в тамбуре болтались трое великовозрастных подростков. Если что, они помогут. Мир изменился, но не настолько, чтобы все поголовно стали психопатами.

Немного успокоив себя этой мыслью, Виктор снова повернулся к окну и сердце его сжалось. Электричка отъезжала от «Перово». Виктор бросил взгляд на рабочих, ругавшихся за платформой. Он успел увидеть, как тот, что стоял с лопатой поднял ее, нацелив штык прямо в лицо другому. Тот только-только начал поднимать руки, но явно запаздывал.

Перед тем, как скрыться из виду, Виктор успел увидеть, что рабочий с лопатой наносит удар, вкладывая в него всю силу. Виктора передернуло. То, во что должно было превратиться лицо после такого удара лопатой, страшно было представить, но можно было увидеть, если бы Виктор привстал и выглянул – электричка еще только набирала ход. Но Виктор не стал этого делать. Будто погруженный в воду он сидел, глядя прямо перед собой. Затем посмотрел направо. Рука, стискивающая шариковую ручку, продолжала свои поступательные движения, только теперь их сменяла серия ударов могучего кулака другой руки по сиденью.

Девушка обеспокоенно оборачивалась, реагируя на глухой стук.

Виктор, все еще пребывая в прострации, смотрел на это будто сквозь какую-то пелену.

Виктор считал себя романтиком, он считал, что ради любви способен на подвиг. Ради настоящей любви, конечно. Он считал, что лучше умереть, чем прослыть трусом. Во всяком случае, об этом он говорил Максу, которому иногда по пьяни не стеснялся приоткрывать завесу своего внутреннего мира. Макс был добрым малым, но кажется, не всегда понимал, что Виктор имеет в виду.

Виктор снова осмотрел вагон. Толстый бородатый пенсионер, сидевший неподвижно словно мумия. Трое тупых орущих подростков в тамбуре, которым на все плевать. И он. Ну и на кого рассчитывать одинокой красавице? На кого?

Разве Виктор не строил планов еще пять минут назад, разве не мечтал об этой девушке? Разве он заслуживает такую девушку, если не способен ее защитить или хотя бы оградить от проблем? Виктор ощутил, как перехватило дыхание, как озноб прокатился с головы до ног, будто его окатили водой.

Он знал, что это означает.

– Чувак, какие-то проблемы?

Голос был глухим и каким-то чужим, так что Виктор не сразу даже понял, что он выходит из его груди.

Собственно, никакой реакции – слишком тихо, но начало положено.

– Слышь!

Стукач повернул к нему свое невыразительное лицо. Виктор теперь заметил, что он был старше, чем показалось вначале.

В вытянутом лице явственно обозначился знак вопроса. Виктор кивнул на руку Стукача, и заметил на открытом листе блокнота нарисованного монстра со множеством щупалец. Несмотря на примитивное изображение, исполнен рисунок был довольно качественно – с тенями, переливами и все в таком духе.

– Проблемы, говорю? – Повторил Виктор, повышая голос, чтобы скрыть адреналиновую дрожь.

Мужчина смотрел на него молча несколько секунд, а потом произнес:

– Чего?

– Ты че стучишь?

Мужик медленно моргнул.

«Да он явный тормоз».

– Какое твое дело? – Механически спросил мужик и в его синем взгляде, Виктор, наконец, заметил огонек безумия.

– Ты всех нервируешь своей долбежкой.

Мужик был тяжелее Виктора килограммов на двадцать, а еще эти кулаки. Что дальше? Что делать? Виктор просто не знал.

– У тебя что, тяжелый день? – Спросил Виктор.

Мужчина продолжал пялиться на Виктора, с тем же откровенным любопытством, с каким дети пялятся в зоопарке на гориллу.

Наконец, спустя пять-шесть секунд, мужчина снова медленно моргнул, поджал губы и приподнялся, чтобы придвинуться ближе к Виктору.