Метро

– Тебя не было два года, а я не пропустила ни одного праздника, так что не надо намеков. – Даша ежится от холода, сверкая глазами-льдинками. – Я не понимаю, как вы можете это смотреть? Мы с отцом целый час проторчали в той гостинице, думая, что вы погибли. Когда я вижу эти кадры, я словно возвращаюсь в тот ужас.

Олег улыбается – как всегда беззаботно.

– Чего ты улыбаешься?

– Я не помню, рассказывал тебе или нет…

– Что?

– Тогда в самолете, я знал, что это случится.

– Что ты имеешь в виду?

– Я думал, Макс рассказывал тебе…

– Да о чем же ты?

Брат щурится от табачного дыма.

– С нами в самолете летел тогда один старик. Сидел от нас через проход. У него была тетрадка с большой пружиной, и он все черкал в ней такие размашистые формулы, и говорил сам с собой. Выглядел как безобидный чудак – знаешь такой чокнутый профессор из американских комедий. Когда мама отлучилась, он наклонился к нам с Максом и сказал, чтобы мы не боялись того, что сейчас случится.

– И что это значит?

Олег пожал плечами.

– Я тоже спросил у него об этом. А он сказал, что все события в мире происходят всеми возможными способами. Но нам повезло – в нашей версии все будет хорошо. Я спросил – откуда он знает. А он ответил, что бывал в тех местах, где те же события имели плохой конец и знал человека, который сумел поменять их местами. Правда, взамен ему пришлось отдать самое дорогое.

Даша нахмурила брови.

– Не знаю, может я это придумал тогда в детстве, а может… Во всяком случае я всегда верил, что так оно и было. Когда самолет начал падать, мы и правда, не боялись, в отличие от мамы. Она обнимала нас, и даже не слушала, когда я говорил ей, что все обойдется.

Через полчаса все прощаются, но ненадолго – отец требует присутствия каждого на своей выставке в субботу. Он теперь член союза художников Москвы и пробил себе очередную выставку. Олег с женой остаются у него – им будет, о чем поговорить, а Даша и Макс уходят, им завтра на работу. Особенно Максу – совсем рано вставать.

Макс и Даша выходят на улицу, идут к машине Макса. На Садовом кольце жуткая пробка. Даше становится жаль брата.

– Я на метро, – говорит она.

Макс протестует, но Даша говорит, что ей ехать всего одну остановку, на которую она потратит пять минут, а он будет везти ее целый час.

Макс соглашается, они обнимаются, и Даша идет к метро. Она входит на Таганскую, переходит на Марксистскую. День будний, вечер поздний. Из приехавшего поезда вываливает немногочисленный народ, Даша заходит в вагон, в котором кроме нее всего три пассажира.

– Осторожно, двери закрываются, следующая станция Третьяковская.

Даша садится на скамейку в конце вагона, тянется к карману, чтобы достать «айфон», но передумывает, опускает руки и смотрит в окно, за которым можно еще разглядеть сплетения кабелей в туннеле, пока поезд набирает ход.

Даша незаметно поглядывает на других пассажиров. Круглая коротконогая азиатка сидит, свесив ноги с закрытыми глазами на соседней скамейке. В центре вагона у дверей – высокий парень в наушниках целиком погружен в происходящее на экране смартфона. И одинокая, такая же, как она девица в другом конце. Ничего интересного. Даша снова глядит в черное окно на свое отражение и вспоминает тот кошмарный день в гостинице, когда все кругом кричали о рухнувшем «Ту-154» и отец только что узнавший, что это был «тот самый» самолет идет к ней через холл белый как мел. А она все уже понимает. В ту минуту ей было хуже, чем два года назад, когда пришло сообщение, что мамы больше нет.

- Станция Третьяковская. Конечная. Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны.

Все уже вышли, Даша поднимается последней и тоже идет к выходу.

– Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи. О вещах оставленных другими пассажирами…

Что такое?

Даше на мгновение кажется, будто кто-то сидит на скамейке справа и смотрит на нее.

Она поворачивает голову и видит пустое сиденье. Слышен шум прибывающего на другую платформу поезда. Подталкиваемый влетевшим ветром одноразовый билет ползет по сиденьям. В вагоне никого нет, и все же Дашу не отпускает странное ощущение, что она тут не одна.

Она вновь смотрит на пустое сиденье, по которому только что прополз одноразовый билет, и ей начинает казаться…

– Осторожно, двери закрываются.

Какая глупость, проносится в ее голове мысль и Даша выходит из вагона, присоединяясь к последней группе спешащих к эскалаторам пассажиров.

КОНЕЦ