Метро 2033: Крым. Последняя надежда (трилогия)

Все было страшнее, чем я представлял. Степняки пошли на штурм внезапно и неожиданно организовано. Признаться, я ничего не понимал, вообще не соображал, когда началась стрельба, и советы Конверта стали актуальными. Стратеги, может, что-то решали, а я палил во врагов и пытался не нарваться на пулю.

Краем глаза я все время видел Лазаря – друг был бледный и сосредоточенный; наверное, я и сам выглядел примерно так же.

А потом Лазарь внезапно пропал. Я в первые секунды не понял, что случилось, и тут Конверт заорал над ухом:

– Тащи его к врачу! Срочно тащи его к врачу!

Кого? Куда? Зачем? Конверт схватил меня за шкирку и дернул вниз, и тогда мой взгляд наткнулся на Лазаря. Друг… Мне тяжело писать об этом. Я прожил достаточно и многое повидал, я сам убивал, в конце концов.

Но Лазарь был моим другом.

Вот самое страшное: не «мой друг», а «БЫЛ моим другом».

По рубашке в районе живота расползалось кровавое пятно, и Лазарь зажимал его ладонями. Ранен в первой же стычке, на стене Цитадели – признаюсь, я почувствовал только досаду, даже страха не было – я не верил, что с Лазарем что-то может случиться. Подхватив друга под мышки, я перевалил его через плечо и, придерживая, побежал вниз, к лекарю.

Наш Лекарь – Антон Юрьевич. Нет. Нашим лекарем тогда БЫЛ Антон Юрьевич. Тоже – был…

Лазарь стонал слабо, и его кровь промочила мою рубаху. Ощущение теплого и жидкого… кажется, я никогда не смою эту кровь, она впиталась в мою кожу. Я уже не буду прежним. У Антона Юрьевича было много работы, раненых сносили со всех сторон. Уже пятеро наших друзей нуждались в лечении. К облегчению, я не увидел среди них Бандерольки, хотя боялся этого.

Кинув беглый взгляд на Лазаря, Антон Юрьевич тут же оставил пацаненка, которому бинтовал руку, поврежденную стрелой, и кинулся к моему другу.

Я понял, что дела совсем плохи: помощь оказывают в порядке поступления, если повреждения примерно одинаковые, а «без очереди» принимают только самых тяжелых. Конечно, я знаю основы первой помощи, умею накладывать жгуты и повязки, но наивная уверенность в бессмертии тех, кто нам симпатичен, не дала мне верно оценить состояние Лазаря.

– Помогай! – буркнул лекарь.

Вдвоем мы разрезали одежду на Лазаре и занялись его раной.

Входное отверстие от пули – небольшое. Она не прошла навылет, застряла во внутренностях… разорвав их. Попадая в тело, пуля не движется по прямой, она сминает, разрывает и деформирует ткани вокруг себя и изменяет траекторию полета на слабо предсказуемую.

Лазарю не повезло.