Метро 2033. Отступник

– Хорошо, – улыбнулась мулатка, украдкой посмотрев на Олега.

Однако этот взгляд не укрылся от Ани, отчего на душе у нее стало пасмурно.

– Так значит, вы не увидели четвертого столба? – с притворным удивлением произнес шаман. – Я-то думал такие простые вещи всем ясны. Что ж, поясняю для невнимательных. Каждый столб, это не просто колонна, но еще и клан, и дух-союзник клана, или, можно сказать, что каждый столб – это сила, которая держит Мир, а значит и Город, в равновесии. Вот, например, наш вождь, он управляет кланом Творца, но почему дух-покровитель называется Творцом? Именно потому, что он основал наш город, с него началось творение и это первый столб. Теперь возьмем судью. Он глава клана Сказителя. У него тоже есть памятник, возле которого, вас, голубчики, и взяли в плен.

– Там было написано «Чехов»? – вспомнила Аня.

– Верно. Молодец! – подтвердил Заквасский. – Он был писателем, можно сказать, судьей прошлой эпохи. А родился в этом городе. Так что второй столб – это столб силы рождения и возрождения.

– А разве рождение и творение не одно и то же? – подключился к беседе Артур, желавший показать, что он уж, во всяком случае, не глупее жены и кой в чем разбирается.

– Я тебе так скажу, чтобы понятно было, – шаман подмигнул наследнику. – Человечество когда-то было сотворено, но твой дед родился и умер, твой отец родился и умрет, ты родился и умрешь, между прочим, нелепо. Я родился и умру, мы все родились и умрем, но сотворенное человечество при этом остается. Понял, о чем я толкую, пацанчик?

– Ну… – Артур почесал голову. – Да…

– Третий столб, – продолжил свою лекцию Заквасский, – это шаман, то есть я, но это же и весь клан Отшельника. А памятник Отшельнику – это памятник человеку, который, по некоторым преданиям, к концу жизни стал шаманом. Ты, – Ян указал на Олега, – видел его, именно там произошла для тебя встреча с нашим народом. На пьедестале написано «Александр Первый». Он умер в этом городе. И значит, это сила увядания и умирания. Столб Отшельника уравновешивает столб Сказителя. Умирание уравновешивает рождение.

– А четвертый столб должен уравновесить столб Творца? – внезапно осенило Аню, отчего глаза ее загорелись, как у маленькой девочки, которая отгадала детскую загадку.

– Верно. Ты умница! – Ян погладил девушку по щеке. – Этот столб невидим для непосвященных, но он находится посредине, между тремя остальными. Это столб Бессущностного, столб разрушения и окончательной гибели. Видите, наверху ангел-хранитель? Он оберегает Город и Мир, запечатывая до времени силу четвертого столба. Ну и, конечно, памятник Бессущностному тоже имеется. Это вождь прошлой эпохи, который никогда не был в Таганроге, то есть он здесь не рождался, не жил и не умирал, а потому он – Бессущностный. Там же есть роща киндеровых деревьев, ему посвященная.

– Вот это, мля, грузилово, – пробормотал Артур.

– Ну, надеюсь, теперь всем всё ясно? – вокруг глаз шамана наметились морщинки. – И вы поняли, что Город подобен Миру, что Мир подобен Городу, что Город и Мир – это одно и то же, а, значит, слово для Города и Мира – одно.

Молодые люди переглянулись, но главе клана Отшельника никто не ответил.

– Теперь идем на Набережную Откровения. Я покажу вам свою любимую девочку, – сказал Ян.

Они шли по дороге, вымощенной плиткой, которая, как ни удивительно, неплохо сохранилась в течение двадцати с лишним лет. Кое-где, правда, встречались прорехи, аккуратно засыпанные песком и мелкой галькой, так что Набережная Откровения выглядела весьма ухоженной. Вдоль нее росли деревья, кустарники и декоративные травы. Особенно Ане понравились неизвестные бледно-голубые цветы.

– Как сказал бы судья, это наш ботанический полигон, – шаман поднял с плитки маленький камушек. – Тут растет или что-то очень редкое или то, что не имеет, казалось бы, значения в хозяйстве. Вот смотрите.

Ян кинул камушек в середину бледно-голубой клумбы. Несколько растений, выпустив пыльцу в воздух, заколебались, дотронулись до других, те, в свою очередь, выстрелив пылевидное облачко, качнулись, передали импульс следующим цветам. По клумбе пошла живая волна.

– Охренеть, – прошептал Артур.

– Красиво, – восхитилась Аня.

Олег промолчал, но было видно, что и его подобное зрелище не оставило равнодушным.

– Порошок из семян качунов, как мы называем эти цветы, неплохо помогает при простуде, – сказал Заквасский. – А вот и моя любимая девочка.

На низком гранитном постаменте стоял бронзовый памятник с человеческий рост: девушка робко выглядывала из приоткрытой двери необычной конфигурации, выставив обнаженные плечо, руку и ногу.

– А откуда она вылезает? – спросила Аня.

– Из футляра контрабаса, – ответил шаман. – Есть у того, кто теперь называется Сказителем, рассказ, «Роман с контрабасом» называется.

– И о чем этот рассказ? – в глазах девушки горело любопытство.

– Его можешь прочитать в Библиотеке, – Ян в очередной раз погладил Аню по голове. – Если, конечно, ты захочешь остаться.

– Я останусь, – решительно произнесла Аня.