Метро 2033: Под-Московье (сборник)

– А другие… отличия у тебя есть? – спросил Сергей. Видно было, что он искал слово, чтобы не обидеть, и это ее чуть не растрогало. Но она не собиралась рассказывать ему об остальных своих приметах. Он мог где-то что-то слышать, и тогда она будет в смертельной опасности. А поговорить почему-то хотелось – как же давно она ни с кем не разговаривала просто так, без подначек, без опаски. Она даже не думала, что ей это нужно, – до нынешнего вечера.

«Осторожнее, – сказала она себе. – Расслабляться нельзя. Вокруг враги. Все люди – враги, и даже самые хорошие – не исключение».

Сергей ждал ответа, и она покачала головой.

– Тогда тебя и мутанткой считать почти нельзя, – заметил он. Она нахмурилась. Опять это «почти», сводящее на нет все его добрые намерения. Почти человек. Но все-таки не совсем…

Он заметил недовольное выражение ее лица.

– Ты просто не представляешь, какие бывают отклонения, чего я насмотрелся за эти годы, – сказал он. – Поверь, по сравнению с остальными ты практически нормальна.

– Все равно такие, как ты, сторонятся таких, как я, – упрямо сказала она.

Он пожал плечами:

– У жены моего знакомого было по шесть пальцев на руках.

– А почему «было»? – тут же насторожилась она.

– Потому что ее больше нет, – неохотно ответил он. – Она умерла молодой.

– Как она умерла?

– Я не хочу сейчас об этом. Это не так уж важно, – произнес Сергей, отводя глаза. «Тут какая-то тайна, – сообразила она, – но понятно, что больше он сейчас ничего не скажет».

– Просто это я к тому, – снова начал Сергей, – что мутанты мутантам рознь. Бывают такие, у которых уже мозг поражен, – вот это действительно тяжело. Правда, такие обычно долго не живут.

– А может, у меня уже тоже мозг поражен? – как бы в шутку спросила она.

– У тебя с мозгами, по-моему, дело обстоит куда лучше, чем у многих других, с кем мне доводилось общаться, – сухо ответил он. – Время позднее, пора расходиться.

И только тут она обратила внимание, что остальные уже устроились на ночлег, а беседуют только они вдвоем.

Сергей растянулся на драном спальнике, отвернулся и через минуту, казалось, уже спал. Она тоже оборудовала себе спальное место, но заснуть не могла еще долго – растревожил разговор.

«Надо с ним осторожнее – он вовсе не дурак. А как хочется все рассказать ему. Но нельзя. И не в том дело, что мутантка, – он, кажется, один из немногих, кому это параллельно. Но если узнает, что я натворила, кто я такая, – отвернется с ужасом и никогда больше не станет со мной говорить, даже не посмотрит в мою сторону».

* * *

Утром они перекусили в общественной столовой свининой с грибами. Столовая выглядела скромно – ободранные пластиковые стулья, колченогие хлипкие исцарапанные столики. Ей не очень хотелось есть, но она заставляла себя – неизвестно, когда доведется перекусить в следующий раз. Наблюдала за своими спутниками – Седой ел обстоятельно, не торопясь, Сергей жевал рассеянно, Рохля привередливо ковырялся в миске, сталкер Ермолаев глотал торопливо и жадно, как будто плотно поесть случалось ему не часто, Топтун словно обнюхивал каждый кусок. Потом все погрузились на дрезину, сделанную из вагона метро, – она уже видела такие на Ганзе, только эта была более обшарпанной. Раздался гудок, и дрезина тронулась в путь. Она напряглась, прислушиваясь, как всегда в незнакомом туннеле, но опасности пока не ощутила.

Довольно скоро добрались до Фрунзенской, где Седой поговорил с часовыми, после чего их беспрепятственно пропустили. Затем еще один перегон – и дрезина притормозила на Спортивной. Дальше им предстояло идти пешком.

Выстроились в походном порядке – она впереди, как проводник («Как самый малоценный член экспедиции, которого не жаль потерять», – усмехнулась она про себя), следом – Седой, за ним Сергей, Топтун и Рохля, а замыкать шествие должен был сталкер Ермолаев. На груди у него висел автомат, у Седого тоже. Она сама больше полагалась на свой нож, хотя у нее был не только «калашников», но и пистолет. У Рохли и Сергея, как она заметила, тоже имелись ножи. Рохля, впрочем, легкомысленно размахивал найденной здесь же палкой, видимо, ручкой от метлы, как будто в случае чего именно ею собирался отбиваться от врагов. Она усмехнулась про себя.

Отошли совсем недалеко, и вдруг она уловила движение сбоку. Застыла, сделав знак остальным. Напряглась, прислушиваясь. Тихий шорох внизу. Посветила и облегченно вздохнула – гигантская многоножка извивалась на шпалах, тщетно стараясь перебраться через рельс.

– Фу, гадость! – буркнул за ее спиной Седой и огляделся, словно прикидывая, чем бы прибить мерзкую тварь.

– Крупный экземпляр, – проговорил Сергей, – но я таких уже видел, тут они не редкость.

– Ну, ты лентяйка, – сказал многоножке Рохля. И занес над ней палку.

Девушку передернуло. Никак она не могла привыкнуть, что люди убивают беспомощных созданий, не делающих им зла, просто забавы ради. Вот так же и с ней в свое время расправились… чуть не убили. С тех пор она особенно жалела всех бессловесных тварей. Куда больше, чем людей. В глазах защипало, она закашлялась.