Метро 2033: Слепая тропа

– Значит, так! – разгоряченно говорил Батон, расхаживая в центре барака, где размещались строители русского селения. – Слушайте сюда! Сегодня у нас гости. Считайте, это показательный матч!

– А выигрывать-то прилично? – неуверенно спросил Паштет. – Мы же гости. Да и их больше.

– Мы тут давно не гости, – возразил Тарас. – И число не имеет значения. Игра есть игра.

– Вот! – поддержал Батон. – Настрой похвальный! Мы представители величайшей хоккейной державы, а что нашему хоккею свойственно? Правильно – интеллект. Правда, это не ко всем относится.

Батон многозначительно кивнул на Паштета и Треску, которые тут же, не сговариваясь, недовольно поджали губы.

– Старые песни о главном, – буркнул толстяк.

– Тоже мне, Чапай! – хмыкнул обиженный Паштет.

– Да, Чапай! – оскалился Батон. – Я в тактике побольше твоего кумекаю. Ты мне тут дисциплину не подрывай, а то мигом отправишься к штрафникам. С острым недомоганием жевательного аппарата.

– Ты чего злой такой сегодня, – подала голос сидевшая на одной из скамеек Лера. Но причину и сама понимала. Встреча была непростой из-за приезда соседей. Им требовалось показать себя и не ударить в грязь лицом, хотя в этой игре такое даже приветствовалось.

– Диванный критик, – шикнул на нее самопровозглашенный играющий тренер. – В хоккей играют настоящие мужчины. Слышала такую песню?

– Опя-я-ять…

– Вот и цыц. Или топай отсюда.

– Подумаешь, – бросила Лера, словно ей было все равно. Но тем не менее она даже и не собиралась никуда уходить. Девушка не умела стоять на коньках, хоть среди спортинвентаря были и оригинальные модификации с поддерживающими колесиками или полозьями. Попробовала пару раз, но постоянно травмируемая пятая точка очень быстро стала выражать свой протест, и Лера бросила эту затею. Тем более, посмотрев пару игр, на которых что «наши», что местные, пользуясь «нововведениями», нередко давали волю кулакам, а иногда и вовсе скатываясь в откровенный разудалый мордобой, она окончательно поняла, что фёркей – это не ее. Да и костюма подходящего у девушки не было, хотя обшивший команды портной и предлагал несколько вариантов «посексуальнее», чтобы подогревать толпу.

– А может, сразу чирлидершей, – иронично заломила бровь Лера, несмотря на свое неучастие знавшая все аспекты игры. – Водорослями трясти с юбочкой до трусов?

– И в сапожках, отличная кожа есть. – Портняга энергично закивал, улыбаясь, на что Лера хлопнула дверью. Перебьются. Пусть другую охочую до простуды найдут, она им не матрешка.

– Так, о чем это я? – продолжил Батон. – А! Про интеллект. Короче, нам нужно дорожить шайбой. Будем играть до верного. Как завещал товарищ Тарасов. В общем, смотрите…

Батон с увлечением начал чертить на полу грифелем какие-то мудреные схемы.

– Шайба должна постоянно перемещаться от игрока к игроку. Она должна быть всегда в движении. Пусть они играют без шайбы. Эта система называется «конверт». Понимаете?

Кто-то кивнул, хотя по лицам собравшихся было понятно, что речь Батона так и сквозит дырами.

– Это северо-американцы привыкли играть по принципу бей-беги, но мы же не такие? Надо заставить врага играть по нашим правилам. Измотаем, запутаем, а потом отгрузим полную кошелку. А если что не так, то не «пескуйте», сразу на дядю Батона играйте. Я-то знаю, что с шайбой делать.

Лера не удержалась от смешка.

– Еще тут? – нахмурился Батон. – Ты понимаешь, что мешаешь?

– Да чем я тебе мешаю? – не выдержав, вспылила в ответ Лера.

– Марш отсюда!

– Все-все, ухожу, – тут же поспешила ретироваться девушка, прекрасно понимая, что охотник может взорваться в любую секунду. Уж очень она хорошо его знала.

– Я русским тебе языком говорю! – ждал тренер-охотник.

– Да иду уже! – Лера демонстративно развернулась и отошла в дальний угол барака, устроилась на стуле и скрестила ноги.

– Продолжаем. – Голос Батона все равно было хорошо слышно. – Играем на большой площадке. Договорились, что в команде по семь человек. Плюс вратарь. Замены делать можно. Но целыми звеньями играть не получится, как в настоящем хоккее. Со мной выходят Паштет, Треска…

Как обычно, Лере быстро надоели речи напарника. И она не нашла для себя ничего лучше, чем пройтись вокруг импровизированного ледового стадиона.

Закатывающийся за горизонт тусклый диск солнца слал последние лучи людям, двигавшимся к Медузьей бухте. На дне, под коркой прибрежного льда, размеренно пульсировала огромная, испещренная венами и прожилками студенистая масса, подсвечивающая океан мягким голубоватым свечением. Отпрыски Горгоны плавно кружились подо льдом (который заранее проверили на прочность и вычистили), своим мерцанием придавая площадке волшебный, мистический вид.

На берегу были установлены импровизированные трибуны, приведенные в надлежащий вид к приезду гостей и оснащенные многочисленными факелами. Для высоких лиц соорудили отдельную ложу, обеспечивающую лучший обзор предстоящего действа.

Команды уже вышли на лед, зрители были на местах и ждали сигнала. Поднявшийся со своего места Турнотур по праву хозяина ударом в поднесенный гонг дал стартовый сигнал.

Протяжный вой рожка ознаменовал начало матча.