Метрополис. Город как величайшее достижение цивилизации

Хотя общая доля планеты, занятой городами, останется не такой высокой – около 3 %, ключевой момент в том, какие именно территории мы подвергаем урбанизации. Обычно мы строим свои жилища в тех местах, которые так нравятся растениям и животным, – богатые водой, недалеко от берега моря, в дельтах или на реках, в лесах и на травянистых равнинах. Рост городов в наше время и в ближайшем будущем сосредоточен в тридцати шести экологических зонах с максимальным биоразнообразием: например, это гвинейские леса в Западной Африке, Восточная Афромонтана[548], Западные Гаты в Индии, прибрежные районы Китая, Суматра, атлантические леса в Южной Америке. В этих районах расположено около 423 быстрорастущих городов, и из-за них под угрозой находится хабитат для 3000 видов[549]. Давление мегаполисов на дикую природу, их вторжение в ранее нетронутые экосистемы увеличивает вероятность передачи инфекционных болезней от животных к людям. Когда фронтир города движется далее, новые инфекции попадают в плотно заселенные метрополисы и передаются по социальным сетям в другие метрополисы, учиняя настоящее опустошение.

Мегагорода и урбанистические регионы отгрызают также большие куски от самых плодородных земель. Урбанизация по своей природе ведет к выбросу чрезмерного количества углевода из-за сведения лесов и потери вегетационной биомассы; особенно серьезен этот процесс, когда он происходит в зонах повышенного биоразнообразия и богатых сельхозугодьях. Города меняют шаблоны погоды и даже климат рядом с собой; расходящаяся во все стороны сеть дорог фрагментирует ландшафт и зоны обитания животных. Кроме того стоит помнить, что экологический отпечаток города больше самого города, который требует много электричества, пищи, воды и топлива, чтобы выживать. Территория, необходимая для существования Лондона – его экологический след, – примерно в 125 раз больше, чем сам метрополис[550].

Успех вида, решившего освоить город, вещь не такая уж и частая, хотя мы помним енотов, певчих птиц и соколов. Каждый год от 100 до 600 миллионов перелетных птиц погибают, сталкиваясь с небоскребами в американских городах. Их судьба – хорошая иллюстрация экологического вреда, который наносят города. Резкий урбанистический всплеск несет ответственность за изменение климата, вымирание целых видов, он наносит непоправимый ущерб биоразнообразию. Города, где обитает около половины человечества, отвечают за 75 % выброса углерода. Грохочущие шоссе Лос-Анджелеса мешают свободному обмену генами между популяциями американской рыси и горного льва. Рысь на одной стороне автострады Вентура теперь генетически отличается от рыси на другой стороне, поскольку близкородственное скрещивание стало обычной вещью для групп животных, пойманных в ловушку города. По мере того как города будут вторгаться в богатые животными и растениями регионы, все больше видов окажутся в той же ситуации, что и рысь Лос-Анджелеса; их генетические бассейны сожмутся и обмелеют под влиянием самого агрессивного и опасного вида планеты – Homo urbanus[551].

Шоковое воздействие, которое оказала на мир затеянная нами стремительная урбанизация, лучше всего видно в изменении формы тела некоторых животных, которые пытаются угнаться за изменениями среды, приспосабливая свою генетику к новой экологической нише, возникающей на месте разрушенной.

Мы рады новым соседям – кружащим в высоте соколам, крадущемуся леопарду, стаям фламинго, новым видам птиц, забредшему в город барсуку. Вот она, природа, забравшаяся в искусственную среду обитания вопреки всем шансам; вот она, жизнь посреди бетонной пустоши. Новости об эволюции черных дроздов, койотов и хитрых уличных лисах говорят нам, что города – часть экосистемы, а не что-то отдельное от нее. Все это напоминает нам, что мы можем делить город с природой, несмотря на весь тот вред, который мы ей приносим, обустраивая нашу среду обитания.