Метрополис. Город как величайшее достижение цивилизации

В Лагосе ежедневные поездки на работу и обратно известны как «черепашьи бега»: они начинаются в 4 утра, когда люди отправляются в сравнительно короткое путешествие до офиса, но это путешествие может занять и три часа – разогнаться быстрее не получается. В 2010-м была получена информация, что каждый год из-за пробок теряется три миллиарда рабочих часов, и в следующем десятилетии цифра вырастет. Колоссальное количество энергии тратится впустую. Попытки соединить разные части города электричкой и скоростными автобусами провалились. Сложности на дорогах – наиболее явственный симптом более крупной проблемы, от которой страдает город. Его развитие замедляется в силу неадекватной инфраструктуры, плохих школ, плохой системы здравоохранения и поддержания правопорядка, а отсутствие базовых городских служб не гарантирует социальной безопасности. Реальные и метафорические засоры урбанистической циркуляторной системы нейтрализуют одно из величайших преимуществ Лагоса: его плотность и размеры[566].

Лагос – город миллионов предпринимателей и тысяч микроэкономик, которые процветают в крохотных экологических нишах. Повсюду люди беспрестанно занимаются бизнесом, стараясь просто выжить; они формируют запутанные социальные сети за пределами контроля и наблюдения со стороны официальной экономики. От 50 до 70 % местных жителей поддерживают себя с помощью неформального сектора, который обслуживает разнообразные нужды самого быстрорастущего города на нашей планете. Примерное число микропредприятий в Лагосе оценивается в 11 миллионов, и наиболее заметными являются уличные торговцы. Когда трафик замедляется, они появляются словно из-под земли и продают все, что угодно, от предметов непосредственного потребления: холодные напитки, земляные орехи, ямс, хлеб агеге, жареная кукуруза, сим-карты и зарядники – до товаров порой странных: надувные игрушки, гладильные доски, метлы, настольные игры и даже вешалки для шляп. «Черепашьи бега» – кошмар для многих жителей Лагоса, но для других это прекрасная возможность заработать, в основном для недавних мигрантов, которые ищут, как и за счет чего выжить. Улицы подобны исполинскому торговому центру, по которому ездят на автомобиле: ряды бродячих торговцев, бесконечные рынки на обочинах, закусочные, тележки под зонтиками, киоски и жаровни.

Города всосали в себя миллиарды новых жителей, и 61 % рабочей силы мира – два миллиарда человек – теперь заняты в малых предприятиях; они работают на себя, выживая в мегагородах за счет смекалки. Объем денег, которые по всему миру генерируются помимо всякой отчетности, оценивается консалтинговой фирмой A. T. Kearney в 10,7 триллиона долларов в год, или 23 % от глобального ВВП. Теневая экономика очень важна для урбанистического мира, она обеспечивает доходом (пусть ненадежным) свежих мигрантов. Доступные в городе возможности, даже на самом дне, все равно лучше, чем то, что ждет в сельской бедности. Самозанятые удовлетворяют 75 % потребностей африканских городов, они кормят Лагос и обеспечивают его транспортом. Тысячи потрепанных желтых микроавтобусов danfo мчатся по маршрутам, которые никогда не повторит регулярное, централизованное автобусное сообщение. Как заявил один водитель нигерийской газете, danfo «проникают глубоко во внутренности Лагоса, чтобы вытащить людей оттуда» и увезти туда, куда им надо[567].

Люди всегда перебирались в город и начинали с довольно жалкого существования в неофициальных «серых зонах»; отличие сегодняшнего дня – в масштабах и интенсивности этого процесса. Там, где вместе стиснуты миллионы людей, активность и инновативность растут по экспоненте. Трущобы Лагоса, Мумбаи, Манилы, Дакки, Рио-де-Жанейро и многих других городов относятся к числу наиболее творческих человеческих экосистем планеты. Они выживают только за свой счет, поскольку знают, что никто им не поможет.

Символ трущоб Лагоса, район Макоко с его домами на сваях над загрязненной лагуной, выглядит отвратительно, и о нем не написал только ленивый, чтобы показать городскую антиутопию. Куда менее известен тот факт, что этот район является домом для многочисленных лесопилок и прибыльного рынка древесины, где ее перегружают на корабли. Макоко стоит на воде по вполне конкретной причине: чтобы получать выгоду от возможностей для бизнеса. Один из хозяев лесопилок в интервью нигерийской газете сказал: «У многих из нас есть джипы, нормальные дома, мы отправляем детей в университеты». Конечно, большинство там – бедные из бедных, только что прибывшие в город мигранты, но лесопилки Макоко по меньшей мере предлагают им дорогу в город и место, где они могут позволить себе жить[568].