Меценат

Тем не менее взгляды и характер творчества Проперция стали постепенно меняться, эволюционировать, и развитие этой эволюции можно проследить на протяжении третьей и четвертой книг его элегий; он начинает мало-помалу обращаться к «официальным» сюжетам. Так, например, одиннадцатую элегию третьей книги поэт посвящает женщинам и их власти над мужчинами. При этом основное внимание Проперций уделяет борьбе Рима против Клеопатры и восхвалению военных подвигов Августа[504]. А восемнадцатую элегию этой же третьей книги он уже посвящает памяти скоропостижно скончавшегося в 23 году в Байях юного Марцелла, племянника, зятя и приемного сына Августа. Смерть юноши была большим ударом не только для принцепса, но и для всего римского общества, поскольку Марцелл был чрезвычайно одарен и привлекателен и в качестве наследника Августа пользовался большой популярностью среди римлян. Элегия в честь Марцелла носит явно официальный характер. И очень показательно, что последняя, заключительная элегия третьей книги посвящена разрыву отношений с Кинфией. Поэт отрекается от своей бывшей возлюбленной. Он заявляет, что пережил много страданий из-за нее за последние пять лет и более не в силах их переносить и предрекает Кинфии скорую потерю красоты и одинокую старость[505].

Четвертая и последняя книга элегий Проперция вышла в свет около 16 года. Эту книгу в основном составляют так называемые «римские элегии», излагающие древнейшие римские сказания и мифы. Наконец-то, как и хотел этого Меценат, Проперций отходит от чисто любовной поэзии, серьезно расширяет тематику и даже пытается создать новый жанр римской поэзии — этиологическую элегию. Поэт старается объяснить происхождение многих древних названий и рассматривает некоторые сюжеты из истории и мифологии Рима, что отвечало интересам и политике принцепса, стремившегося к возрождению древних доблестей и благочестия. В четвертой книге Проперций помещает еще одну элегию в честь Августа, специально посвященную годовщине его победы при Акции и освящению храма Аполлона на Палатине[506]. Одиннадцатая, заключительная элегия четвертой книги считается «царицей элегий» и представляет собой монолог рано умершей падчерицы Августа Корнелии, дочери Скрибонии, обращенный к ее мужу и детям. Здесь Проперций в полной мере раскрывает перед читателями всю силу супружеской и материнской преданности, так высоко ценимой принцепсом.

О любви к Кинфии Проперций уже почти не вспоминает; единственное исключение — три элегии четвертой книги, самая прекрасная из которых — седьмая. В 20 или 19 году Кинфия внезапно умерла, и поэт счел своим долгом посвятить ее кончине элегию, в которой описывает, как глубокой ночью к нему явился призрак бывшей возлюбленной. Кинфия стала укорять Проперция за то, что он забыл ее, не подготовил погребальный обряд, просит сжечь все стихи, посвященные ей, и под конец мрачно предрекает: «Ты отдавайся другим: я скоро тобой завладею, / Будешь со мной, твой костяк кости обнимут мои»[507]. И действительно, эти жуткие слова оказались пророческими — в 15 году поэт преждевременно покинул сей мир.

На протяжении своей короткой жизни Проперций страстно говорил о любви и ненависти, радости и грусти, жизни и смерти. И после своей кончины он продолжал пользоваться большой популярностью в римском обществе. Об этом свидетельствуют как настенные надписи в Помпеях, содержащие отрывки из его элегий, так и то влияние, которое он оказал не только на юного Овидия[508], но и на всех последующих римских поэтов.

Одним из старейших членов кружка Мецената являлся Луций Барий Руф (умер около 14 или 15 года). Происходил он из плебейской семьи и был близким другом Горация и Вергилия; именно ему и Марку Плотию Тукке Август приказал подготовить к посмертному изданию «Энеиду» Вергилия. Прославился же Варий как крупный эпический поэт своей эпохи[509]. Широкую известность он получил после создания замечательной поэмы «О смерти», посвященной трагической гибели Юлия Цезаря. Отрывки этой поэмы сохранились у Макробия[510]. Позднее Варий сочинил «Панегирик Августу», также получивший большую известность; две сохранившиеся строки из него можно найти у Горация[511]. При этом слава Вария ничуть не померкла даже после издания «Энеиды» Вергилия, и он продолжал почитаться как крупнейший эпический поэт[512]. Кроме того, Варий был известен как замечательный драматург, и его трагедия «Фиест» пользовалась особой популярностью[513]. Впервые представленная зрителям в 29 году на играх, устроенных Октавианом в честь победы при Акции, она имела столь оглушительный успех, что автор получил в награду миллион сестерциев. Также Варий написал историю жизни Вергилия, к сожалению, не дошедшую до нас.

С Вергилием и Горацием Вария связывали тесные узы дружбы. Ярким примером тому служит восторг, с которым описывает Гораций их встречу на пути в Брундизий: