Меценаты зла

– Меня влечет космос, тебя – не знаю.

Кирилл довесил еще полсотни килограмм и лег на снаряд. Автоматическая система безопасности зацепила штангу двумя крюками, чтобы человек не смог уронить ее на себя. Громов скептически хмыкнул и взялся за гриф. Мышцы приятно напряглись, почувствовав серьезный вес. Штанга, под могучее и шумное дыхание, загуляла вверх-вниз.

После трех подходов по два десятка повторений, Кирилл начал прохаживаться по залу, выбирая следующий тренажер. Жак в задумчивости сидел на лавке.

– Тебе здесь не нравится? – спросил он наконец.

– Неправильный вопрос, – покачал головой звездолетчик. – Здесь хорошо, но прожить тут еще сотню лет? Тоска смертная. Некуда стремиться, целей нет и не может быть.

Француз кивал головой, но думал, кажется, о другом.

– А куда я стремился до этого? Когда был обычным гражданином Тайлы, водителем-грузчиком со средним жалованием?

– Для большинства людей нормально просто жить, – пожал плечами Кирилл. – Единицы поднимают мир вверх, единицы усиленно тянут его в болото. А масса – стабильна. Работает, радуется, страдает, но все – не выходя за пределы жестких рамок. Причем рамки чаще ставит даже не государство, как на Тайле, а сам человек. – Громов на миг задумался, а затем продолжил: – Вроде все свободны, а свободой никто не пользуются. И все довольны: и власть, и люди.

– Власть… – повторил Жак. – Ты так говоришь, будто там не такие же люди сидят.

– Люди, да не совсем. Мозги у них по-другому работают, и желания иные. То, чем озабочен простой человек, они даже не замечают.

– Да откуда ж они сами берутся, как не из простых людей?! – не выдержал француз.

– Когда ты разгружал жратву для правительства – ты был одним человеком. После побега – стал другим. А когда попал сюда – от того беззаботного водителя уже почти ничего не осталось. Власть – это мясорубка, которая меняет каждого, хоть хорошего, хоть плохого. Но еще больше людей меняет сытая жизнь, отсутствие забот, случайные сексуальные связи и полное отсутствие нормальной занятости, – Громов закончил разговор тем, с чего все и началось.

– Я подумаю, Кирилл, но сейчас обещать ничего не буду.

– Главное, держи язык за зубами. И думай поскорее. Если у меня получится – уйду без тебя.

В зал вошла Ангелина, и спутники резко замолчали.

– Ой, я помешала! – всплеснув руками, воскликнула она. – Не думала, что вы здесь вдвоем.

Кирилл продолжал работать, не обращая на девушку внимания. Жак открыл и закрыл рот, не зная, что ответить.

– Кирилл, я последний раз прошу тебя… – так и не дождавшись ответа, начала Ангелина.

– Обратись к Жаку, – оборвал ее Громов, – это он у нас всех без разбора в постель тащит.

– Ты моложе, сильнее, с отличным здоровьем! Подари городу здорового ребенка! – воскликнула она, словно француз превратился в пустоту.

– Здоровье ребенка больше зависит от матери, – попробовал вразумить ее Громов.

– Я здорова! – закричала Ангелина. – Это мужики все зачахли, сраный импотент!

Она развернулась и вышла из зала.

– А что ты на меня стрелки переводишь? – обиженно спросил Жак.

– Хотел подогнать тебе еще одну бабенку, – невинно ответил Кирилл и повис на турнике.

– Тебе про обязательные процедуры рассказали? – сменил тему француз. – Раз в неделю – карантинная камера, раз в две недели – обследование в медицинском центре. Тебя Матвей искал, нужно пропуск получить.

– Отлично! – обрадовался Кирилл и спрыгнул с перекладины. – Не ходи в карантинную, пока я не скажу. И думай, думай скорее.

– Хорошо, – кивнул Жак.

Матвея Громов нашел лишь час спустя. Сын старейшины уговаривал Психа сходить в медицинский центр. Тот показывал чистые ногти, широко, словно у стоматолога на приеме, открывал рот, а по щекам текли молчаливые слезы.

– С братом пойдешь? – устало спросил Матвей.

Псих еще сильнее выпучил глаза и ответил:

– Я не умею болеть. Единственный недуг, который может меня поразить – Смерть. Но она придет не раньше, чем позволит Бог.

– Черт с тобой, – махнул рукой сын старейшины, – Ивана попрошу ручным сканером тебя проверить.

Провидец остался стоять на месте, даже когда Матвей повернулся к Кириллу.

– Тебя не найдешь, – сказал он.

– Тебя тоже, – усмехнулся Кирилл.

Матвей протянул звездолетчику карточку с магнитной лентой.

– Твой электронный ключ-пропуск. Одноразовый доступ в карантинную камеру обновляется раз в неделю. Когда будешь работать или пройдет достаточно много времени, то тебе откроется доступ в другие инфраструктуры, и информация на пропуске автоматически обновится. Так что не потеряй его.

После слов Матвея осколки мыслей выстроились в четкий план.

– Слушай, а где можно посидеть за компьютером? – спросил Громов. – Расчетами какими-нибудь позаниматься, записи сделать?

– Компьютерами никто не пользуется, вот я и забыл показать, – оправдался Матвей. – Информационный центр находится в здании кинотеатра. Заходишь и сразу направо. Но если хочешь что-то узнать – лучше иди в библиотеку или музей.