Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник

– Все равно оно только для последнего тура, – проворчала она, ставя галочку в самом конце списка. – Ну и еще, раз ты из Закружья. Карпетаун – это город на волшебном ковре, создан великим магом Карадурном, ныне отсутствующим… Вход в город до заката, на время конкурса участники получают Стандартные права жителя… Следить за передвижками; использовать магию строго в отведенных местах… – забубнила она общеизвестное. Как будто Закружье – это Безмирье какое-то, честное слово! – Все, бросай сюда пропуск и вытаскивай карту участника, – велела старушка, закрывая окошко и подсовывая мне какой-то ящик. – Запомни: если вынесешь за пределы города, она перестанет работать, так что, если надо куда-то уехать, прячь, не таскай с собой.

Наверное, она приняла мою обычную вечернюю задумчивость за тупость и скудоумие, потому что вздохнула, отобрала записку из пузыря и бросила ее в ящик. Оттуда выскочила переливающаяся золотистая коробочка.

Я не верил своему счастью. Дрожащей рукой подхватил сокровище. Столько надежд, столько испытаний – и вот я здесь, в Карпетауне, величайшем городе всех миров! Вот она, мечта! Я с чувством сжал коробочку. Та хрустнула и погнулась. С ужасом я смотрел на треснувшую крышку. Мэтью, запомни: с мечтами надо обращаться бережно, они такие хрупкие!

На крышке вдруг вырос миниатюрный городок, с улицами, площадями и скверами. Так это карта Карпетауна! На ней выделялась светящаяся синяя линия, которая вела к самому краю городка. Трещина разделяла его пополам, в ней застряла парочка домиков и замок с высокими шпилями. Из трещины выполз тонкий белый листок. На нем аккуратным разборчивым почерком было написано:

«Поздравляю с прибытием и регистрацией, Мистер Везучий Неудачник!

Ваше первое испытание: тупик Проигравших, 12. Одомашнивание.

Срок: неделя.

А. Д., М.»

Стараясь не привлекать к себе внимания, я собрал чемоданы и пошел туда, куда вела синяя линия. Вперед, будем одомашнивать!

Глава 2 Особенности одомашнивания

Сначала я не спускал глаз с синей линии на карте. Но потом понял, что она никуда не исчезает, и можно особо не торопиться. И с любопытством принялся осматриваться.

Каких домов тут только не было! Мрачные остроконечные башни и ажурные виллы из белого камня; китайские домики и бревенчатые избы. Кафе и трактиры на любой вкус. Над некоторыми улицами уже появились мосты, разноцветные фонари парили над землей. Горожане устраивались ужинать, там и сям звучала музыка. Повсюду висели призывы поднапрячься ради будущей победы Карпетауна над Столицей, краем уха я слышал, что и разговоры все были в основном об этом.

Перемещение не закончилось, кое-где дома еще не успели стать на новые места. Честно сказать, стены некоторых зданий не блистали красотой – пыль, паутина, облезлая краска. Показался небольшой отряд сурикатов. Они были в касках, а в лапах каждый держал веревку и кисточку на длинной ручке.

Невдалеке я заметил пышно одетую даму, которая бодро вышагивала возле обшарпанной стены, но так и не сдвинулась с места. Рядом тихонько парковался небольшой особнячок. Сурикаты огорченно переглянулись. Дама умоляюще сложила руки. Сурикаты шустро обмотали даму веревками и принялись тянуть. Подол дамского платья не поддавался; особнячок последний раз дернулся и застыл. По всему было видно, что платье у него теперь не выманишь ни за какие коврижки.

Старший сурикат моментально достал откуда-то багетную раму, поместил в нее даму и шустро приколотил раму к стене. Остальные в это время споро махали кисточками. Через минуту стена и дама приобрели приятный фиолетовый оттенок. Сурикаты дружно застыли столбиком и довольно засвистели. Дама потрясенно молчала. Вот она, страшная сила искусства!

В темноте стало заметным мягкое оранжевое сияние, в некоторых местах исходившее от земли. Только сейчас я сообразил, что до сих пор не удосужился рассмотреть знаменитейший, легендарный ковер Карпетауна!

То, что я по привычке принимал за землю, было переплетением толстых серо-коричневых нитей. В некоторых местах они красиво переливались, но некоторые выглядели сильно потертыми. Еще бы, дома´ каждый день катаются туда-сюда, так что работы у этих Ткачей с Вышивальщицами должно быть по горло. Много где поверх нитей были вышиты трава, цветы, даже лужи. Все это было настолько неотличимо от настоящего, что я осторожно потрогал пальцем кустик ночного мха.

– Что, только приехал? Подожди, вот к соревнованию все приведем в порядок, тогда по-настоящему удивишься!

Я не заметил, как ко мне подошел мужчина высоченного роста. На нем была свободная туника, а под ней бугрились такие мышцы, что я невольно поискал глазами молот. В паре они бы смотрелись очень органично. Но вместо молота дяденька достал из-за пазухи малюсенький мешочек, из которого вытряхнул крошечную иголочку. Отодвинув меня в сторону, он принялся вышивать во мху миниатюрные розовенькие цветочки.