Меж двух мгновений Вечности (часть первая и вторая) (СИ)

Крот, как говорится, по долгу службы, вынужден был находиться рядом с высоким гостем. Он слушал, как тот рассказывал девчонкам героические истории из боевого прошлого - главным образом про товарищей и особенно много про Крота, а забавные - про себя. Потом они заспорили с Мариной о поэзии Поля Верлена и Гюго, который, к удивлению Крота, оказался не только известным писателем, но и поэтом. Оказывается, он был богат, что Антуан назвал неприличным для литератора. Между делом прозвучало и о его знаменитом завещании, из которого не был выполнен лишь один пункт, призывающий переименовать Париж в Гюгополис. Потом заговорили о Рембо, который, оказывается, сочинял лишь в молодости, а поумнев, занялся торговлей, продавая оружие, пряности и даже людей. По поводу последнего Антуан, заметил, что не только французские литераторы замешаны в этом. Российские в годы культа личности тоже продавали друг друга. А когда раскрасневшаяся от беседы и вина Марина попросила Антуана прочесть что-нибудь по-французски, он с удовольствием прочел по памяти начало из "Войны и мира". В какой-то момент Крот вдруг почувствовал себя в глубокой тени. Он словно растворился. И хотя Антуан постоянно называл его имя, речь о нем шла, как об отсутствующем.

Следующий день Антуан с замом Крота занимался вооружением. Поляк тряс снабженцев, англичанин же все дни, практически не вставая, просидел у компьютеров с каждой из летчиц, проверяя их навыки. Перед обедом Кроту позвонила Марина.

- Забери меня со скамеечки, - попросила она.

Крот подумал, что это свидание сейчас совсем некстати, но обрадовался. И, отложив все дела, помчался за ней к клубу. Марина была задумчива и молчалива. И он понял, что это совсем не свидание. Когда они вошли в комнату, она достала из шкафа свою сумку и принялась укладывать в нее вещи. Крот молчал.

- Я уезжаю, - наконец сказала она печально. Но он видел, что в глазах её совсем нет грусти.

- Куда же это? - Поинтересовался он спокойно. - Надолго?

- На курсы...

- Понятно, ротация. Ну что ж, это совсем неплохо.

- Ты совсем не расстроен? - Удивилась она.

- Нет, - сказал он. - Я уважаю твой выбор.

- Понимаешь, было тестирование. - Начала она торопливо, словно оправдываясь. Ничего особенного: задания типовые, но девочки очень волновались и многие справились неважно. А я справилась хорошо. Ты же знаешь, к нам привезли трех летчиц. Значит, трех надо забрать на переподготовку. Генерал по итогам выбрал пятерых. Стрижич оставила в списке трех. И меня в том числе. Вот.

Она что-то не договаривала. Но Кроту было всё равно. Что ж, всё правильно. Их ничего не соединяет, кроме тех двух свиданий. Не всякая связь связывает.

- Тебе совсем безразлично? - Вот теперь в глазах ее появилась обида.

- Ну не совсем, - ответил он. - Конечно, я к тебе начал привыкать. Но ты же сказала, что прилетели три новых летчицы. Симпатичные?

Она тряхнула волосами. Легкий всполох плеснулся в сторону Крота. Не подействовало. Марина взяла сумку. Помялась, но все-таки спросила:

- Скажи, а Антуан женат?

Понятно, его друг включил свое обаяние и уже успел преуспеть. Мало кто из представительниц женского пола мог против этого обаяния устоять. Впрочем, у него есть и другие козыри - Париж, графский титул. Состояние имеется и у Крота. Только деньги в лесной глуши тратить некуда.

- Место графини свободно, если ты об этом, - ответил Крот. - Я тебя не повезу. Бери авик и лети сама. Оставь его возле штаба.

Она постояла около двери, посмотрела на него выжидательно, и, поняв, что прощаться он не будет, вышла. И авик взяла.

Вечер Крот провёл в одиночестве. Антуан занимался с летчицами. По его приказу на территорию авиачасти приземлили крейсер. Для здоровенной махины пришлось открывать сразу восемь окон. Занятия шли весь вечер. Ознакомительные, конечно. Такой техники девчонки никогда не видели, и полетать им, естественно, никто не предлагал. Но покатать - покатали. Антуан появился поздно. От чая отказался. Поговорили о несущественном, потом вздохнул, что вот и заканчивается их встреча. По поводу прощального банкета сказал:

- Нечего нас баловать. А то привыкнем и будем, подобно вашим чиновникам, на проверки, как на кормления, ездить.

Посмотрел на Крота странным взглядом, потом хлопнул его по плечу и ушёл к себе на этаж.

На другой день, после подведения итогов, Антуан, выходя с Кротом из штаба, кивнул на авик.

- Прокатил бы, что ли.

Это было приглашением к разговору. Они уселись в машину. Крот поднял её, отогнал в сторону, машинально взглянув на пустующую скамейку возле клуба, подвесил на высоте пятнадцати метров и обездвижил. Посмотрел выжидательно на Антуана.

- Женщиной здесь пахнет, - сказал Антуан, осматриваясь. - Я даже знаю, какой.

- Как же тебе не знать? - Усмехнулся Крот.

- Правильно говоришь. Ты ведь не ревнуешь?

- Чего вдруг мне ревновать предательницу?

- Тёмный ты, Крот, - вздохнул Антуан.

- Почему это я тёмный?

- Как тебе объяснять? Почему предательница? Разве она твоя жена?

- Дело не только в этом...

- Не по-товарищески поступила? Она что тебе в спину стреляла?