Меж двух мгновений Вечности (часть первая и вторая) (СИ)

Дождавшись, когда Григ принесет все необходимое и запрёт камеру, Крот, забрав второй ключ, вышел из помещения гауптвахты. Стрижич стояла возле авиаграва, наклонив голову. Он некоторое время смотрел в её сторону, и, поняв, что голову она не поднимет, развернулся и ушёл. Так и бывает, - подумал он с грустью, - как только герой поведет себя так, как требуют обстоятельства, не вписывающиеся в романтический стандарт, тотчас он перестает быть в глазах женщины героем. Да и Бог с ней! Что изменилось по сравнению с позавчерашним днём? Ничего. И не надо никаких изменений. Хорошо бы ещё и не видеться с ней.

Взглянул на часы. Семь тридцать. Наверное, Белобородько уже дома. Хотя, бывает, что и засиживается. Набрал номер, услышав сухой чуть скрипучий голос, не объясняя ничего, вызвал на гауптвахту.

Кондрат Алексеевич попытался было сходу допросить пленного, но тот не отвечал даже на вопросы самого общего характера.

- Молчит, как партизан, - заключил секретчик, морщась, - ну и ладно. Нам же лучше. Меньше мороки. Пускай им регион занимается.

Однако размещению пленного на губе он воспрепятствовал. "В целях недопущения последствий и предотвращения утечки информации". Настоял на том, чтобы его перевели к нему в подвал, где было устроено несколько камер. Инструкция требовала, чтобы на каждой базе Форсис была микротюрьма для временного содержания плененных бэров. На данной базе камеры никогда не использовались, поскольку бэров в этих местах отродясь не водилось, но Кондрат Алексеевич содержал их в идеальном порядке, не то, что Григ гауптвахту. Крот пытался возразить, объясняя, что как раз таскание пленного по гарнизону и будет создавать эту самую утечку. Однако старик упёрся, налегая на то, что ему необходимо выполнить некоторые формальности, обязательные в таком случае. Видно, имелся у него свой интерес в этом деле. А, может быть, уже поступило прямое указание от его "секретного" начальства. Крот махнул рукой: делайте, что хотите. И вскоре пожалел о своей сговорчивости.

Как только начало смеркаться, его вызвал Григ. Сообщил, что возвращаются пустые.

- И никаких следов? - уточнил Крот.

- Следы-то есть, да все человеческие. В смысле босых ног и твои. И ещё в сторонке тропинка натоптанная. Но в никуда. Что-то там было, куда она ведёт - примятость явная метра три в диаметре. Установили контроллеры, Стрижич обещала сверху ещё и "тарелку" подвесить.

Договорились, что завтра, как только рассветёт, спецназ прочешет лес и прозондирует озерцо. Выход, конечно, закрыт, но расположение установить нужно. Он ещё подумал, что если удастся, то и сам на место выскочит. Но не удалось.

Ночью его разбудил вызов переговорного устройства. Выдернул из сна. Странного сна. А снилось ему, будто он стоит перед зеркалом и рассматривает своё отражение. И отражение это ему не нравится. Казалось бы, с чего? Он в зеркале молодой, стройный, в красивой форме. Но словно бы не совсем это он. И тут он понимает: чтобы сообразить, в чём дело, ему надо посмотреть на себя настоящего и сравнить отражение с подлинником. Но как? Тогда он начинает втискиваться взглядом в отражение. Втискивается, втискивается и, наконец, проваливается в него. А повернувшись лицом туда, где он стоял раньше, видит перед собой огромного, устрашающего своей уверенностью и физическим превосходством человека. Этот человек подавляет его волю, потому что возможности ему противостоять нет. Он ощущает своё бессилие перед ним и чувствует себя ребенком, с которым этот дядька, если захочет, сделает все, что ему заблагорассудится. Тогда Крот поспешил вернуться на свою сторону зеркала. Повернувшись к стеклу и увидел перед собой пацаненка лет десяти - насупленного, злого, испуганного. Крот всмотрелся на него, пытаясь узнать себя, и почти узнал, но в этот момент раздался сигнал вызова.

- Слушаю Кротких, - прохрипел он в трубку, разминая голосовые связки. На часах было двадцать минут третьего.

- Товарищ подполковник, - голос Белобородько был спокойный, может быть, только чуть недовольный, будто бы не он, а его разбудили в неурочный час, - приезжайте. У нас ЧП. Задержанный захватил заложника. Заложницу.

- Кого? - спросил он.

- Лейтенанта Пулееву.

- Ждите и ничего не предпринимайте, - ответил Крот.

В летной части царила немая паника. Крот бросил авик прямо перед входом в штаб, прошёл мимо козырнувшего ему спецназовца - дежурный уже поднял тревожную смену - опустился в подвал. У входа его перехватил Белобородько. Махнул рукой возле козырька потертой фуражки. Принялся было докладывать по форме, но Крот грубо остановил его и переходя на "ты" словно пнул фразой:

- Давай уж без церемоний.