Меж двух мгновений Вечности (часть первая и вторая) (СИ)

Глава девятнадцатая

Крот отправил шифровку о Сандре в Российский штаб Форсис. Некоторое время колебался, не сообщить ли об улове Антуану, однако воздержался. Решил не лезть с такой информацией за границу - пускай сами разбираются, кому что сообщать. Москва откликнувшись немедленно, затребовала видеоматериалы на Сандра, фотографии его рядом с Кротом, а также фотографии одного и другого строго в фас и в профиль. Крот выругался по тому поводу, что военным чиновникам лень копаться в файлах, ведь его-то фотографий у кадровиков полно. А, выругавшись, потащил "родственничка" к Белобородько фотографироваться. С российской традицией - запрашивать на местах информацию, которую лень искать у себя, он уже сталкивался, но привыкнуть к этому не мог. Зачем было требовать ежегодные, ежеквартальные и ежемесячные отчеты, зачем было содержать архивы, если всё равно за каждой справкой - нужной и ненужной - Москва обращалась на места? Зачем нужно содержать на хорошо оплачиваемых должностях людей, которые только и умели делать запросы и подшивать отчеты, которые тут же бесследно пропадали в нетях? Да, ещё они умели давать бессмысленные указания. Ну вот, например, чего стоит их строгое предписание не разглашать информацию о схожести лиц Крота и Сандро, когда об этом сходстве уже знает всё подразделение? Но Крот, понимая, что спорить с ними бесполезно, по-службистски бодро ответил "есть", не тратя времени на пустые разъяснения. Белобородько споро и умело отснял их, как требовало того начальство: и рядом и отдельно. Пошутил:

- В семейный альбом сделать экземплярчик?

Крот скривился было, но подумал и махнул рукой:

- А сделай.

На другой день поступило указание передать руководство базой заму, а самому готовиться к командировке: доставить пленного приказано было лично, видимо, для непосредственного сопоставления личностей особенно компетентным товарищем. Приказано было ожидать борт из столицы, а не использовать свой или ведомственный почтово-пассажирский рейсовик. И, конечно, приказали привести базу в повышенную боевую готовность.

На другое утро во время оперативного совещания Крот, оглядев источающие плохо скрываемое, а то и откровенно не скрываемое любопытство на лицах, усмехнулся и спросил:

- Интересно, наверное, откуда у командира появился сын-шалопай?

- А то! - откликнулся за всех Григ.

- Хотел бы я сам это знать. Вот так живешь себе, поживаешь и вдруг - получите подарочек. Хорошо, что алименты платить не придется, учитывая возраст оболтуса. - Но подумал при этом, что как раз, если учитывать паспортный возраст, то ещё вполне может алименты затребовать. Вслух же продолжил, - А если серьезно, все мы оказались причастны к ещё одной государственной тайне. Ну и обсуждать, значит, здесь нечего. Скажу только, что его появление как-то связано с инакими. Как? Есть кому разбираться. Что касается меня, то я так же, как и вы, не имею ответа на этот вопрос. А заинтригован, что не удивительно, даже больше вашего. Поэтому, если что-то узнаете об этом, прошу без утайки рассказать мне.

- Мы лучше майору Белобородько, - негромко сказал Седых.

- Или майору, - согласился Крот. - что касается приказа о введении варианта усиленного несения службы...

И он перевёл разговор в деловое русло, с удовольствием отмечая, что командиры быстро и серьезно включаются в работу. Оперативно решили неотложные вопросы, те, кому требовалось, толково отчитались о проделанном. Всё-таки за полгода многое на базе изменилось. Никто не отсиживался, ни лавировал, стараясь оправдаться - как оправдаешься, когда командир в курсе всего происходящего? Поставив задачи, Крот отпустил подчиненных, задержав лишь Седых, которого оставлял вместо себя. Бог знает, сколько придется отсутствовать, препровождая Сандра в Москву. И неизвестно ещё не навсегда ли его отсюда забирают. Такой подтекст прослушивался в последнем его разговоре со штабом, да и опытный в штабных играх Белобородько намекнул об этом. Поэтому уже сейчас следовало решить важнейшие вопросы, среди которых - назначение замом по вооружению Грига, который вот уже три месяца, после увольнения прежнего оружейника, фактически таковы и является. Крот, очерчивая Седых круг неотложных задач, ещё раз подчеркнул, что будет добиваться, если вопрос с назначением Седых вдруг "зависнет", чтобы именно его поставили командиром базы. Тот, выслушав и никак не отреагировав, согласно кивал. Лицо его стало задумчиво-почтительным, но сквозь маску равнодушия проскользнула вдруг затаённая радость. Не сумел "сохранить лицо", как говорится. Это, несомненно, было связано с Ириной. Крота его радость задела, но он не подал виду и продолжил разговор, мягко посоветовав наладить деловые отношения с Григом, который отлично ориентируется в боевой подготовке, что сейчас, пожалуй, важней всего. Седых кивнул. Впрочем, насчёт того, что взаимодействие будет налажено, Крот не сомневался: Седых умеет, независимо от симпатий и антипатий, использовать для пользы дела, а, значит, и для своей пользы, нужные качества нужных людей.