Меж двух огней

— Определённо не речь того, кто истинно верует. Впрочем, у любого живущего есть шанс на спасение… Я, Эвакил, служитель Триединых, накладываю вето на убийство этого юноши в рамках обряда поднятия неупокоенных. В Соглашении нет пункта, регламентирующего такие случаи. Свидетели, зафиксируйте, — обратился он к старикам, торопливо закивавшим.

— Я, Ланда из ордена Святой Софии, поддерживаю вето, — сказала блондинка, — Вместе с тем я официально заявляю о нарушении регламента Соглашения госпожой Вероникой, поскольку при исполнении обряда она напала на живого человека. Свидетели, зафиксируйте.

Пепельноволосая девушка — Вероника — фыркнула:

— Если бы я желала напасть на кого-то, вы были бы уже мертвы.

— Тем не менее этот человек пережил атаку тёмной магией, — равнодушный взгляд Ланды скользнул по мне. Для неё я был не более чем поводом досадить Веронике.

— Уверена, госпожа, вы не хотите превращать этот инцидент в массовую резню. Всё происходящее записывается на медальон уважаемого Эвакила, а на расстоянии полёта стрелы ожидают три десятка солдат. Безусловно, ваши навыки проклятого рыцаря заслуживают уважения, однако я, как боевой маг, не дам вам закончить с нами так легко до прибытия подкрепления, а там сыграет роль численное преимущество…

Ланда ухмыльнулась.

— Когда в тебе торчат болты, начинаешь жалеть, что служишь мертвецам, будучи живой, не так ли?

Эвакил кашлянул, разряжая обстановку.

— Предлагаю закончить здесь на сегодня. Нам следует отправиться в столицу, чтобы изучить этого юношу, а также созвать комиссию для решения вопроса с нападением. Уверен, эта часть будет пустой формальностью, госпожа, ведь вы лишь пытались узнать, является ли этот человек неупокоенным…

Пепельноволосая девушка с силой загнала кинжал в ножны.

— Господин Эвакил, вы прекрасно понимаете, что до столицы как минимум седмица пути. Ещё несколько дней на разбирательство, затем обратный путь… К тому времени оптимальное время для поднятия пройдёт, а количество нежити среди неупокоенных будет куда выше.

— Какая жалость, — ехидная улыбка не желала сходить с губ Ланды, — Нам всем очень жаль, что число новых подданных вашего Владыки будет меньше ожидаемого. Но закон есть закон, и мы будем действовать в соответствии с Соглашением.

На этом моменте я осознал простую вещь. Где бы я ни оказался, я не желаю иметь ничего общего с людьми, стоявшими передо мной. Потому что либо все они окончательно и бесповоротно сумасшедшие, либо я… На всякий случай я попытался вызвать перед собой силой мысли огненный столп, как в онлайн-игре, в которую играл до событий этого утра. Ожидаемо ничего не произошло. Ни огня, ни даже жара. По-прежнему терзал холод. Что ж, всё не могло быть настолько просто.

Глава 2

Проснулся Верий в отличном настроении. Ночью его практически не донимали кошмары, а голоса впервые за долгое время утихли до едва слышного шёпота. Не громче шелеста травы, колыхаемой ленивым ветерком.

Воодушевлённый чудесным началом дня, Верий проигнорировал глухой импульс раскопать погребённый под грудой вещей кисет. Не для того он держался долгие седмицы, чтобы вот так сломаться. Вместо этого он глотнул из фляги, затем на ощупь в полутьме разыскал войлочную рубаху и штаны, нацепил ботинки и выбрался из палатки.

Лагерь третьей когорты Десятого легиона потихоньку сбрасывал оковы сна. Намечался рассвет. Малиновая кромка горизонта подкрашивала безоблачную небесную синеву. В тумане, стелющемся по земле, неспешно возились вялые рекруты.

Новичкам, как обычно, доставалась самая муторная работа: притащить дров из ближайшего леска, принести воды для готовки, покормить и почистить мулов и выгрести дерьмо из сортиров. Верий, сморщившись, проскочил к отхожему месту мимо бедолаги, который тащил тачку, доверху наполненную испражнениями.

Мерзкая работёнка, но необходимая. В бытность ноканом Верий старательно доносил до своей девятки мысль о том, что человек — не животное, которое по безмозглости ссыт и срёт где захочет. Хватит одного придурка, привыкшего мочиться и гадить у палаток, чтобы с вздувшимися животами слегло полманипулы, а там зараза расползётся по когорте, и, в конце концов, с ней поляжет весь легион.

Чистоплотность — один из добрых друзей военного наряду с интуицией и умением трактовать приказы в свою пользу. Когда-то, ещё в начале офицерского пути Верия, эту простую истину пришлось кулаками вбивать в дубовые головы своей контубернии. Прошло время, и выжившие в восточных мясорубках сами стали командовать девятками, кое-кто выбился в тессерарии или даже опционы. Когда Верий покидал фронтир, сердце его радовалось при взгляде на этих образцовых солдат.

Плохо только, что ответные взоры полнились неважно скрываемой жалостью.

Верий скрипнул зубами и отогнал пораженческие мысли. Отдавать им это утро без боя он не намеревался. Верий подтянул штаны, и, пока подвязывал пояс, прикинул, чем заняться перед строевой. Внезапно захотелось пробежаться, чего он не делал уже очень давно.