Меж двух огней (ЛП)

— Ты хочешь, чтобы твои дети жили с тем же позором, что и ты? Они будут…

— Скажи уже. Бастардами. До римлян и саксов такого названия не было. Ребенок — женщины, это было важным в Старых племенах. Ты это знаешь. В Дифеде и Южном Уэльсе, может, приняли римские взгляды, но в Свободном Кантрефе кровь матери важнее всего.

Риа уже говорила мне это. Я думала, она просто защищается, когда я спросила про отца ее первого ребенка. Энид стояла за нами, неловко держала ребенка в руках. Она явно предпочла бы оказаться в пылу боя, чем нянчиться, пока мы с Артаганом спорили. Я сжала кулаки.

— Ты дважды спас меня и укрыл под крышей отца. За это я благодарна. Но пойми меня, Артаган Блэксворд, что я отдала все, чтобы сбежать из королевства мужа, и я больше не буду подчиняться ни одному мужчине, ни в постели, ни где-нибудь еще. В Старых племенах это поняли бы!

Я захлопнула дверь своей спальни до того, как он ответил. Я рухнула на кровать и ждала, пока утихнул шаги Энид и Артагана. Женщина мудрее льстила бы сыну короля, приютившему меня, но я не собиралась так делать. Мудрая женщина не убежала бы от мужа, даже если он собирался до старости ездить на мне, как на племенной кобыле. Или до моей смерти. Но какой была бы моя судьба с таким, как Артаган? Олвен, Риа и даже Энид. Им восхищались в каждой деревне и в замке. Какая жена могла бы так жить, сходя с ума в ночи, когда мужа нет рядом? Не я.

Часть меня хотела зарыться в одеяла и не вылезать. Но в воздухе сладко пахло весенними цветами, деревья снова стали зелеными. Не в моей натуре было сидеть взаперти. Морган запирал меня в башне зимой. И я не верила, что король Кадваллон даст мне свободу здесь навеки, чтобы позлить соперника из Южного Уэльса. Нет, я должна была стать полезной, если хочу жить сама.

* * *

Следующие несколько недель я чаще была снаружи, чем в крепости. Разнеслась весть о том, что Риа и ее ребенок были здоровы. За месяц я приняла роды еще у дюжины женщин. Почему-то в замке у Кадваллона не было ни жены, ни благородной дочери. Я не управляла слугами и жителями деревни, заставляла их носить воду из ручья, греть в котлах. Мудрость, которой меня научил Падрэг, казалась этим полудиким людям магией.

Вскоре больные набрались сил, а новорожденным исполнился месяц. Я лишь применяла основные знания, чтобы помочь им, но жители уже кланялись каждый раз, когда я проходила. Они тихо называли меня «Маб Керидвен». Я не знала, что это значит на Старом языке.

Я доедала яблоко на завтрак, выходя из крепости, и чуть не врезалась в Артагана. Я не могла уже сдерживать любопытство и спросила, что означает Маб Керидвен. Он рассмеялся.

— Маб Керидвен? На Старом языке это Королева фейри.

Я покраснела и засомневалась в его искренности. Он мог шутить. Он провожал меня взглядом, но я не оглянулась. Какая Королева фейри позволила бы так легко заманить ее словами?

Энид следовала в паре шагов от меня, как часто делала. Кадваллон приказал ей приглядывать за мной, но она уже не бросала на меня взгляды, полные подозрения. Она поднимала бровь каждый раз, когда я настаивала на новом задании, была ли эта уборка возле отходных ям деревни или кипячение воды, но не спрашивала у меня. Энид порой отодвигала жителей, пытающихся коснуться меня, но я не была против, я часто пожимала старушек за руки, прижимала ладонь к щекам детей, когда местные благодарили меня за помощь их семьям. У этого народа была согревающая сердце честность, что очаровывала меня.

Жители деревни думали, что у меня исцеляющие руки. Может, они были правы. Тепло заполняло мои пальцы каждый раз, когда я касалась болеющих взрослых или детей, страдающих от боли. Отец всегда говорил, что моя мама исцеляла, касаясь руками больных. Может, я унаследовала ее дары.

Тихая верность Энид напоминала мне Ахерна, если бы нее ее присутствие, потеря брата, Падрэга и служанок причиняла бы мне ужасную боль. Я часто думала о них перед тем, как заняться делом.

Но я не могла тревожиться. Предатель, что угрожал мне в Кэрвенте, мог навредить тем, кого я любила, пытаясь добраться до меня. Им было безопаснее без меня. Я молилась за них каждую ночь. Что Уна и Ровена подумали бы об Энид и грубых женщинах Свободного Кантрефа? Я улыбнулась от этой мысли.

Обойдя утром хижины нескольких юных матерей, проверив их малышей, я прошла к окраине деревни. Я вдыхала свежий горный воздух и смотрела, как люди ухаживают за зелеными ростками пшеницы и овса.

За полями жители деревни шли на восток со скотом и овцами. Риа, Гвен и дети были среди них. Я попросила Энид идти в крепость без меня. Мне нужно было кое-что сделать одной.

Энид пожала плечами и пошла к крепости. Я направилась по тропам, дождалась, пока мимо пройдет Риа. Она увидела меня и остановилась, ее малышка сосала грудь. Прикрывая глаза рукой от солнца, я кашлянула.

— Возвращаетесь в свою деревню?

— Нам нужно ухаживать за полями и растить детей. Сэр Артаган дал мне это.