Между Ангелом и Бесом

— Я понимаю, девчонка наломала дров, залезла в самую гущу, но зачем добивать ее? — Коган обходит стол и тоже смотрит на Алёну. Рычу на него, не желая, чтобы он дотрагивался до нее, смотрел. — Эй, бро, у тебя после токовой терапии все тело колбасит, руки дрожат. Если возьмёшься сам, можешь причинить ей вред. Нужно остановить кровотечение и убедиться, что ничего не задето.

— Мне удалось дозвониться до Анны, она едет сюда. — Левон присоединяется к нам. Он также взволнован. Алан скорее всего с Лукой, поэтому единственный хирург., кому мы можем сейчас довериться Аня, жена Майлза. Левон кладёт телефон перед нами, из которого раздаётся голос:

— Я буду у Вас минут через двадцать. Подготовьте все: найдите стерильные тампоны, что-нибудь из барбитуратов или типо того, пакеты с кровью. Если сможете, начните переливание уже сейчас, чтобы восполнить потерю. Нож без меня не вынимать. Там есть кто-нибудь еще из врачей, кто-нибудь сможет ассистировать?

— Будет. — убежденно говорю я и говорю Когану: приведи в чувство доктаришку, пусть соберёт свои яйца в кулак и готовится к операции.

Все это время я держу руку на ее шее, чтобы чувствовать пульс. Боюсь, что если отпущу, сердце перестанет биться.

— Все будет хорошо, Аленёнок. — шепчу, целуя ее в губы и оставляя кровавый след на белом лице. В этой спешке, я даже не вспоминаю о брате и всех его приспешниках.

***

ЛжеМакс

Маленькая дрянь все испортила. Нужно было просто прикончить ее. Сучка создала больше проблем мне, чем Максу. Я даже подумать не мог, что Демьян так сильно запудрил ей мозги, что она захочет сдохнуть вместо него.

Просто сама нанизалась на нож придурка, как мясо на шампур.

Когда бойцы увидели, как миленькая девочка самоотверженно жертвует собой — поплыли по полной. Ее невинное лицо и вправду смотрелось живописно. Просто кадр для мелодрамы.

Демьян с детства был буйным и мало управляемым.

После того как Алёна приняла удар на себя, он озверел. Наносил удары по практически парализованным людям, ломая кости. Он с ноги пробил голову мужику, выбивая его мозги на асфальт.

Возвращаюсь в квартиру, чтобы забрать билеты в Тайланд. На случай неудачной попытки, у меня был план побега. Позорного. Но лишь на время.

Один билет до Тайланда с открытой датой. Там есть замечательный пластический хирург, готовый сделать из меня другого человека, способного зализать раны и ринуться снова в бой. В этой жизни нужно уметь проигрывать битвы, чтобы победить войну. Так или иначе, в отличие от Гроссерия, я ничего не потерял.

А отец пусть остаётся здесь. Он все равно умрет. Метастазы уже повсюду.

— Ты билеты в Тайланд ищешь? — ледяной и неповторимый голос Гроссерия леденит душу. Оборачиваюсь и сталкиваюсь с его ничего не выражающим взглядом. Он вальяжно сидит в моем кресле, закинув ноги на журнальный стол и листая папку с документами. — Держи.

Лука протягивает ваучер.

Осторожно осматриваю комнату, чтобы понять — он один?

— Не переживай, я не настолько стар, чтобы не справиться с таким дерьмом как ты. — он складывает перед собой руки треугольником после того, как принимаю листок. — Не так важно уже ты выглядишь, Хозяин. Убежали, приспешники?

— Как будто не знаешь, они же, наверное, уже у Вас. — огрызаюсь, не понимая, чего он хочет от меня. Чего тянет?

— Нет. — Лука пожимает плечами. — Люди идут за лидерами. Ты подорвал мой авторитет, показав им, что рядом со мной они не в безопасности, ты сильнее меня. Манипулировал ими с помощью их психологических портретов. После того, как они увидели, что ты слаб и ничего из себя не представляешь — они бросили тебя. Но это не значит, что я приму обратно тех, кто меня предал. Особенно, после сегодняшнего.

— Слухи быстро расходятся. — ответом мне служит смех.

— Думаешь, микротоковый чип перестал работать сам по себе?

— Все это время ты знал и все равно позволил убить свою дочь? — его слова меня пугают.

— Делами нашей семьи занимается мой сын, я ему доверяю жизнь своей дочери. — судя по его спокойному тону и насмешливому голосу, могу лишь сделать выводы, что с Аленой и Демьяном все в порядке.

— Он не Ваш сын. — непроизвольно стискиваю руки в кулаки. Меня задевает то, как Лука говорит о нем, его непоколебимое отношение. Несмотря на все беды и боль, которую принёс братец его семье, Гроссерия все равно за него заступается. Его не за что любить. — Тот, кого Вы называете Максом, лишь плод воображения. Вымысел. Его роль.

— Слышу голос завистливого мальчишки. — Лука встаёт, поправляет пиджак и приходит в движение, напоминая дикого зверя. — Я сюда пришёл не для светских бесед, а чтобы забрать тебя.

— Почему бы не убить меня на этом месте? — страх заставляет меня пятиться назад.