Между Ангелом и Бесом

Каин молча садится на диван, открывая бутылку и отпивая с горла, пребывая в шоке. Друг просто следит за моими немыми попытками разобраться в ситуации.

Пытаюсь по памяти вспомнить номер телефона крестного, лучшего друга моего отца, но память и волнение меня подводят, все набираемые комбинации не подходят. Он мог бы помочь.

Кому еще модно позвонить я не знаю.

— Нужно ехать туда. — заключаю я, откладывая в сторону мобильный Каина. Сейчас рано паниковать и впадать в истерику, нужно разобраться, что происходит. — Или в полицию, если это правда.

— Нет. — отрезает друг, преграждая мне путь. Он резко подскакивает и даже хватает меня за руку. — Ты слышала? Дом взорвали! Кто-то хотел убить твоих родителей. В любом кино показывают, что детей убивают сразу, чтобы они потом не устраивали вендетту. Ты в зоне риска, нужно обдумать все. Может быть позвонить в полицию, чтобы они укрыли тебя…

— Ты пересмотрел боевиков. — только адреналин удерживает меня на ногах и блокирует внутреннее волнение. Сейчас нельзя расклеиваться. Они не погибли, скорее всего ищут меня тоже. Нужно дать весточку, что я жива и здорова. Но и в словах друга есть логика. — Они скорее всего живы, ты слышал тела не нашли? Их не было дома!

— Алена, давай подумаем, как правильнее поступить. Не будем спешить… Я может и пересмотрел боевиков, но знаю точно одно: если твои родители живы — это станет скоро известно и они найдут тебя, если нет — то тебе лучше не светиться!

Я закатываю глаза, друг мне не помогает. Только сильнее распаляет внутреннее волнение.

Сажусь рядом с ним и вновь беру в руки телефон, пытаясь дозвониться до Макса. Брат — конченый урод, но за родителей и меня убьёт любого. Папа всегда говорил, что между собой мы можем собачиться бесконечно, но он мой брат, моя опора и стена и никогда не даст в обиду.

— Нет, Каин, нужно ехать в полицию. — чувствую, что барьер, который я выстроила в своей голове, чтобы справиться с болью и паникой, начинает давать трещину. Мне слишком страшно. — Что, если они ранены и им нужна помощь?

Встаю, расправляя плечи и делая глубокий вздох. Внутри меня становится пусто. Страшная чернота обволакивает и разъедает.

Мне больно. Хочется кричать, бить посуду, завернуться в плед и ни с кем не разговаривать. Но ничего из перечисленного не поможет найти родителей. Нужно действовать, искать выход, спасение. Только так я смогу им помочь.

Нельзя расклеиваться. Нельзя плакать.

Алена соберись! Плакать будешь, когда все закончится. А сейчас булки стиснула и пошла.

Тошнота подкатывает к самому горлу.

— Я пойду с тобой! — решительно говорит друг. — Я тоже мужчина, может не такой самец, как твой брат. Но вместе убегать будет не так страшно!

Не успеваю ничего ответить Каину, потому что дверь в его квартиру с шумом срывается с петель. Отлетает на метр, снося стол, разлетаясь в щепки.

Комнату заполоняет белая пыль, от которой начинаются чесаться глаза и хочется чихать.

В квартиру Каина заходит мужчина весь в чёрном с пистолетом, на его лице тканевая маска, только чёрные глаза, обрамлённые густыми ресницами, видны. При виде нас он присвистывает и кому-то говорит:

— Сучка здесь, забираю ее.

— Вы кто? — Каин пытается закрыть меня собой, вставая между мной и мужчиной. Очень благородно со стороны моего нежного и любимого друга, но бесполезно. Незваный гость в два раза больше его и явно настроен агрессивно. Каин сможет победить его, только если это будет Баттл по определению бренда вещи.

Гость одним движением укладывает друга, оглушая его ударом по голове. Мне остается только смотреть, как Каин оседает на пол. Он не теряет сознание, но явно абстрагирован, глаза наливаются кровью и он становится потерянным.

Все мои чувства обостряются; адреналин ускоряет сердцебиение. Я остро ощущаю как по моим венам быстро струится напуганная кровь, слышу шум от ее хаотичного движения.

Мужчина подходит ко мне и рассматривает с интересом, вижу, как его голубые глаза изучают меня. Чувствую исходящее от него вожделение. Оно сочится вместе с запахом его дешевого одеколона и пота. Меня даже начинает тошнить от этой вони.

— Предлагаю быть послушной девочкой и быстро переставлять ножки. — он говорит со мной как с маленькой девочкой. Я пытаюсь найти в его внешности хоть что-нибудь, что подкинет мне какую-либо подсказку, как можно будет от него сбежать.

Он поднимает пистолет и направляет на Каина. Я поднимаю руку, призывая обратить на меня внимание.

— Не трогайте его. Я пойду с Вами и сделаю все как скажете, но его не трогайте. — удивляюсь тому, что мой голос не дрожит и даже слишком спокоен. Внутри меня же паника, даже глаз дергается на нервной почве.

Мужчина поднимает на меня глаза, щурится и произносит, растягивая слова:

— Окей, но взамен ты будешь паинькой? Любая твоя оплошность, и в его лбу будет зиять дыра. Усекла?

Во всем этом хаосе я удивляюсь только одному — почему соседи не вызывают полицию? Почему никто не издаёт и звука? Только что в многоэтажном доме вынесли дверь с оглушительным грохотом. Неужели никто не слышал и не видел это.

— Ротик закрой и не издавай и звука, ты нужна живая, а он нет.