Между Азией и Европой. История Российского государства. От Ивана III до Бориса Годунова

В эпоху Ивана III чужеземных гостей, оставивших содержательные зарисовки русской жизни, почти не было. Из обстоятельных трудов самой ранней по времени книгой являются «Записки о московской жизни» Сигизмунда фон Герберштейна, императорского посла, который дважды побывал в России уже при Василии III. С этим свидетелем нашим историкам необычайно повезло. Герберштейн понимал славянские языки (он вырос в Словении), был дотошен, наблюдателен и добросовестен. Он имел привычку перепроверять полученные сведения, поэтому в его сочинении очень мало небылиц и нелепиц. В целом это удивительно достоверный документ.

С шестнадцатого века Русь, которую европейцы называют Московией, возвращается на географическую карту и начинает вызывать на Западе всё больший интерес.

Появляется целый ряд ученых авторов, которые сами в далекой полуазиатской стране не бывали, но побеседовали с вернувшимися оттуда людьми, записали и проанализировали их рассказы.

К такого рода источникам относятся весьма любопытные, хоть и изобилующие неточностями книги Иоганна Фабри, Павла Иовия и Альберта Кампензе.

Тюбингенец Иоганн Фабри в 1525 году расспросил о Московии русских послов Ивана Ярославского-Засекина и Семена Трофимова, возвращавшихся к Василию III от испанского короля Карла V, и составил доклад для эрцгерцога Фердинанда Австрийского.

Итальянец Павел Иовий (Паоло Джовио) был епископом, но очень интересовался всем необычным. Примерно в то же время, что Фабри, он встречался с другим русским посланцем, направленным к папе римскому, и тоже добросовестно всё записал.

Голландец Альберт Кампензе разговаривал про Московию со своими родственниками – купцами, ездившими в Россию торговать. Собранные сведения в начале 1540-х годов он изложил в пространном письме папе Клименту VII.

Несколько особняком стоит итальянец Алессандро Гваньини, человек не ученого сословия, а профессиональный солдат, поступивший на польскую службу. С русскими он встречался только в бою, но, будучи комендантом литовского Витебска, счел своим долгом узнать как можно больше о вражеской стране – и в результате составил весьма подробное повествование (1578), в русских главах которого на удивление мало ошибок.

С середины столетия поездки в Московию перестают быть экзотикой, и путешественников, в том числе пишущих, становится гораздо больше.

Не раз поминавшийся вестфалец Генрих фон Штаден, сам по себе изрядный негодяй и не слишком надежный источник во всем, что касается политики, прожил на Руси целых двенадцать лет и сообщает массу любопытных деталей, которые придумать было бы трудно, да и незачем. Он писал свои «Записки о Московии» в 1577–1578 годах для австрийского императора, к которому надеялся устроиться на службу.

Совсем иного уровня автор – папский легат Антонио Поссевино, посредник между Польшей и Русью при мирных переговорах в 1580-е годы. Этот дипломат-иезуит главным образом интересовался вопросами политическими и религиозными, но есть в его трактате «Московия» (1586) и фрагментарные заметки о русской повседневности.

Отдельную группу иностранных наблюдателей составляют англичане, частые и желанные гости на Руси. Самые любопытные описания русской жизни можно встретить у дипломата Джильса Флетчера («О Русском государстве», 1591) и сэра Джерома Горсея, проведшего в России по торгово-дипломатическим надобностям целых восемнадцать лет и оставившего замечательные воспоминания.

Русская жизнь в XVI веке

В эпоху позднего Возрождения европейцы стали придавать большое значение образованности и, описывая чужую страну, часто судили о ней по распространению учености. Оценивали с этой точки зрения и Московию. Картина выходила незавидная. Грамотность, обычная у горожан в домонгольский период, теперь стала редкостью.