Между долгом и честью (СИ)

— Нам стоит поторопиться, — нарушил молчание Элайджа, — у речки я встретил людей из соседней деревни. Они меня узнали.

— Тебя все знают. Почему тебя это беспокоит? — спросил Джеймс и положил одеяло в сумку.

— Потому что они сказали, что нас ищут. Грегор отправил гонцов во все концы страны и обещал награду. Мальчишку надо взять живым, а нас можно и мертвыми.

— Да, твоя известность подложила нам свинью, — усмехнулся Джеймс, — одно скажу точно, что живыми нас не возьмут.

— Странно, что ты не приглянулся Грегору. — Андриэль протянул Джеймсу одеяло.

Элайджа вздрогнул, словно на него нахлынули плохие воспоминания, встал с пня и спрятал меч в ножны. Джеймс лишь смерил Андриэля злым взглядом. Тот совершенно не видел границ дозволенного. Но при этом умел удивлять. Странный… Это слово лучше всего описывало Андриэля.

— Признаю, шутка неудачная. Извини.

Джеймс лишь закатил глаза. Андриэля хотелось убить, желательно медленно.

— Собирайтесь уже. Надеюсь, ты знаешь, куда именно нам идти? — спросил Элайджа у Андриэля. — Если нас схватят, то я сделаю так, что и ты живым к Грегору не попадешь.

— Я думаю, что за это я должен буду тебя поблагодарить.

— А это уже решать тебе, — бросил Элайджа и скрылся в тени деревьев.

— Он пошел к реке. Удобнее идти по ее берегу, так точно не заблудимся.

— Но и опаснее, не так ли?

— Элайджу любят. Грегора — нет, так что есть шанс, что нас не станут ловить по его приказу.

Андриэль пожал плечами и пошел вслед за Элайджей. Джеймс вздохнул, судя по всему, путешествие будет сложным. Закинул сумку на плечо и направился к реке.

* * *

Одно Андриэль знал точно: с погодой им повезло. Весна в Анталии теплая, солнечная. Река так и блестела на солнце, пели птицы, а еще на удивление много цветов было вокруг. Остовия в этом значительно уступала Анталии. Остовия холоднее, мрачнее, а еще дождливее. Пожалуй, Андриэль предпочел бы жить в Анталии. Он терпеть не мог холод, а суровые остовские зимы вообще переносил с трудом, кутался в меха. А ночами притаскивал в свою комнату по два, а то и три одеяла. Сейчас же он с удовольствием подставлял лицо ласковым лучам солнца. И недовольно ежился, думая о том, что скоро окажется дома. Нет, весна, конечно, не настолько холодная, но тоже доставляла мало удовольствия. Даже летние месяцы в Остовии сопровождались частыми дождями, солнце редко радовало своим присутствием.

— У вас красиво, — улыбнулся Андриэль и сорвал ярко-красный цветок, чтобы вдохнуть его аромат.

— Ты раньше не был в Анталии? — спросил Джеймс.

Андриэль лишь отрицательно покачал головой. По его ощущениям они шли уже пару часов, но все это время провели в тишине. Элайджа в принципе не выглядел разговорчивым человеком, а Джеймса, судя по всему, все-таки задел его последний выпад про Грегора. Андриэль и сам подумал о сказанном уже после того, как произнес слова вслух.

— Что же мешало?

— Война, — признался Андриэль, — она началась, когда мне было четырнадцать. До этого я учился в закрытой школе для магов. Нас оттуда не отпускают даже домой. С семи до четырнадцати лет мы фактически изолированы от мира. Нам необходимо учиться сдерживать свою силу и контролировать ее. Мы можем быть опасны.

— А до семи, значит, нет?

Андриэль открыл рот, чтобы ответить, но вдруг острая вспышка боли пронзила его грудь. Он согнулся пополам, стараясь не упасть, но боль скручивала, выворачивала наизнанку. Он понял, что не может дышать, лишь лихорадочно открывал рот, как рыба, выброшенная на берег. Он упал на колени, сжал пальцами траву и попытался мысленно сосчитать до десяти. Взять происходящее под контроль, успокоиться. А главное — не позволить барьерам Рикаса упасть. Он чувствовал, как сдерживаемая столько лет магия прорывается наружу.

Боль прошла так же внезапно, как и появилась. Андриэль рухнул на землю и перевернулся на спину.

Вдох-выдох. Вдох-выдох.

Все под контролем. Все в порядке. Он сможет справиться с происходящим. Он сможет. Главное — сконцентрироваться и понять, что именно вызвало подобное.

— Андриэль. Андриэль! — голос Джеймса доносился словно бы издалека.

Андриэль чувствовал, что его трясут за плечо, но оставался все еще поглощенным своими ощущениями. Он искал ответ, пробирался вглубь себя. На что именно так ярко среагировала его магия? Что вызвало такой всплеск? Конечно, освободи он внутренние ресурсы магии, то мог бы открыть портал в замок Рикаса прямо сейчас. Но может ли он пойти на такой риск? Может, магия пытается его спасти? Показать, что он готов?

Мэдисон.