Читаем Между дураком и подлецом полностью

– Молодец, – подмигнул он и, оставив меня слегка потрясенного, снова обратился к коллективу: – Ну а теперь мы поздравим нашего министра по связям с общественностью. Эллочка, с Днем рождения, родная!

«Ура!» – закричали все разом.

Среди гама можно было расслышать один возглас: «Лехаим!» но он как-то потонул в общем хоре голосов.

После «официальной» части Шеф дал символическую отмашку, и в один миг у всех в руках появились пластиковые стаканы, кружочки сырокопченого сервелата или треугольнички ноздрястого маасдама, в общем, праздник начался.

Через час Эллочка закапризничала:

– Хочу еще шампанского.

Слегка теряя фокус, я прицелился одним глазом и ухватил бутылку со стола. Золотинка все никак не подцеплялась, и я вертел пузырь и так и этак в поисках специального язычка.

– На меня на напгавляй, – испуганно картавила Эллочка, уворачиваясь в стороны.

– Хорошо, стрельну по двери. – Я направил бутылку в сторону и отвинтил проволоку.

В момент выстрела дверь открылась, и на пороге появился любопытный субъект. На нем были обвисшие брюки, давно и безвозвратно потерявшие первоначальную форму, застиранная рубашка и серая кепка – когда-то я и сам ходил точно в таких же обносках. Пробка просвистела достаточно высоко, но срикошетила от стены ему прямо по кумполу. Парень обалдело смотрел по сторонам не в силах вымолвить ни слова. Я его прекрасно понимал: в редакции царила далеко не рабочая атмосфера, и, кем бы он ни был, это было явно не то, что он ожидал увидеть в «уважаемой редакции».

Эллочка заприметила нежданного посетителя и незамедлительно поспешила к нему, оставив меня в полном одиночестве. Я поставил бутылку на стол и побрел к окну, подышать свежим – Эллочка накурила так, что хоть топор вешай в воздухе. Прошло минут пятнадцать, уже и Шеф успел переговорить с парнем, и тот успел куда-то скрыться, а я все еще прохлаждался, стоя у открытого окна. Видимо, Шефу тоже понадобилось освежиться. Он подошел к окну и выглянул на улицу.

Я спросил у него:

– Кто это был?

– Да так, новый курьер. Отправил его в универсам за топливом, – блаженно улыбнулся он.

– Шеф, ты бы полегче с новеньким… а то сразу в универсам, – посоветовал я, а у самого аж мороз пробежал по коже от одного только воспоминания об универсаме.

Чуяло мое сердце, лучше бы ему туда сегодня не ходить. Хотя судьба необъяснимая вещь, да и непостижимая к тому же. Кто может утверждать, надо ли ему было туда отправиться сегодня, или нет?

– Сёмочка, расслабься, – прервал мои раздумья Шеф. – Как ты там любишь говорить, веди меня Судьба моя, куда бы ни было назначено?

– Угу, почти что, – подтвердил я, хотя он и упростил стихи античного поэта.

– Да, кстати, вот твой гонорар за публикацию… и привет от Русинова. – С этими словами Шеф достал из кармана своих широченных классических брюк несколько крупных купюр, сложенных пополам и перетянутых резинкой. – Тебя продинамили скупердяи, но мы-то – люди.

– Спасибо, Владимир Аркадьевич, это очень кстати.

Я пожал ему руку и спрятал деньги в карман.

Через мгновение энергичный Шеф снова стоял посередине комнаты и, размахивая чайной чашкой, доверху наполненной виски, призывал всеобщее внимание:

– Дорогие мои, предлагаю тост! Выпьем за «дезинфектора» «Сухогруза»! Сёмина заслуга перед обществом очевидна и бесценна: благодаря его «наивному безумию», сработавшему подобно катализатору в химической реакции, с рынка вытравились два паразита, которые бессовестно эксплуатировали основные потребности человеческого организма – насыщение и опорожнение – и сами кормились с этого, но не смогли ужиться в гармонии, как желудок и кишечник, и из-за взаимной неприязни аннигилировались. Да прибудет с нами безумство храбрых. Ура!

«Лехаим!» – снова послышался одинокий возглас, приглушенный разноголосьем.



***



ТОЛКОВЫЙ СЛОВАРЬ ИСПОЛЬЗУЕМЫХ НЕОЛОГИЗМОВ


ГНОВНО́, -а́, ср. (прост.). 1. Отходы пищеварительного процесса биологических организмов, выделяемые при испражнении. 2. Что-л. плохое, неприятное (жарг.). Г. случается… || уменьш. гновнецо́, -а -о́м. Вот и запахло это дело гновнецом.

ГНОВНЮ́К -а́, -и́, м. 1. Нечистоплотный, неряшливый человек, обычно перепачканный гновном, вследствие чего от него постоянно исходит дурной запах. 2. Крайне неприятный в общении человек, имеющий скверный, склочный характер. Способен к внесению смуты, раздора в любом собрании людей (жарг.). Свора гновнюков была изгнана с рынка, пока все там не загадила.

ДЬМЕРЬМО́ -а́, м. (жарг.). 1. То же, что гновно. 2. Неприятное событие, происшествие. Дьмерьмовые твои дела. Что за д. творится вокруг?! || уменьш. дьмерьмецо́, -а́.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй
Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй

«Шедевры юмора. 100 лучших юмористических историй» — это очень веселая книга, содержащая цвет зарубежной и отечественной юмористической прозы 19–21 века.Тут есть замечательные произведения, созданные такими «королями смеха» как Аркадий Аверченко, Саша Черный, Влас Дорошевич, Антон Чехов, Илья Ильф, Джером Клапка Джером, О. Генри и др.◦Не менее веселыми и задорными, нежели у классиков, являются включенные в книгу рассказы современных авторов — Михаила Блехмана и Семена Каминского. Также в сборник вошли смешные истории от «серьезных» писателей, к примеру Федора Достоевского и Леонида Андреева, чьи юмористические произведения остались практически неизвестны современному читателю.Тематика книги очень разнообразна: она включает массу комических случаев, приключившихся с деятелями культуры и журналистами, детишками и барышнями, бандитами, военными и бизнесменами, а также с простыми скромными обывателями. Читатель вволю посмеется над потешными инструкциями и советами, обучающими его искусству рекламы, пения и воспитанию подрастающего поколения.

Вацлав Вацлавович Воровский , Всеволод Михайлович Гаршин , Ефим Давидович Зозуля , Михаил Блехман , Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Проза / Классическая проза / Юмор / Юмористическая проза / Прочий юмор
12 стульев. Золотой теленок. Коллекционное иллюстрированное издание
12 стульев. Золотой теленок. Коллекционное иллюстрированное издание

Вы читали романы «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок»? Любой человек скажет: «Конечно, читал!» Мы скажем: «Конечно, не читали!» Потому что в изданиях советских времен романы представлены в том виде, в каком их «разрешили» редакторы и советская цензура.В новом коллекционном издании бессмертные произведения Ильи Ильфа и Евгения Петрова о «великом комбинаторе» Остапе Бендере воспроизведены в авторской редакции, восстановленной Александрой Ильиничной Ильф. В тексты романов возвращены фрагменты, опубликованные в их первых изданиях, а также включен ряд материалов из рукописного и машинописного вариантов произведений.Благодаря великолепным фотоработам Ильи Ильфа и других уникальных фотохудожников книга перенесет вас в атмосферу старой России и старой Москвы, в те времена, когда разворачиваются события романов, в 20—30-е годы прошлого столетия.

Евгений Петрович Петров , Илья Арнольдович Ильф

Юмор