Между дураком и подлецом

Несмотря на вмешательство журналиста, 22 сентября произошло чрезвычайное происшествие, первое из цепи происшествий, приведших к фатальной развязке, а именно: циничное осквернение фекалиями террасы перед шашлычной. Чьими руками, а точнее, задницей это было сделано, нам так и не удалось установить. Одно очевидно, что никакой пользы эта выходка никому из соперников не принесла.

Следующий выпад, кем бы он ни был совершен, был абсолютно неизбежен. В ночь на 23 сентября неизвестным лицом или группой лиц была произведена полная фекализация злосчастной шашлычной. Последствия приобрели массовый характер: каждый рыночник поплатился за свое любопытство рефлекторным опорожнением желудка. Пострадавшие склонны винить, конечно же, Недоумченко. Однако тотальная фекализация и экскрементация рыночного санузла, произошедшая в ночь с 24 на 25 сентября, поставила под сомнение эту версию.

Пообщаться с Бабосяном нам больше не удалось. Несчастный повредился рассудком и утром 25 сентября был экстренно госпитализирован в Горноморский психоневрологический диспансер. Как сообщил главврач Н. С. Глик, острый психоз Бабосяна удалось купировать, но вот последствия нервного потрясения будут сказываться еще очень продолжительное время, и сможет ли он окончательно оправиться от пережитого и вернуться к полноценной жизни – неизвестно. С Недоумченко установить контакт нам также не удалось. Вся семья скрылась из квартиры в неизвестном направлении (по некоторым данным, они могли вернуться к себе на родину – в Незлобнёвую). В пустой двушке на Центральном проспекте, где сортирщик проживал со своей мамой, женой, неустановленной родственницей и ребенком-инвалидом, участковым были обнаружены лишь ворох использованной туалетной бумаги, пустой шкаф-пенал и странный запах. Соседи отказались что-либо сообщать, но вид имели довольный.

В субботу 26 сентября 2020 года, сразу по окончании тщательнейшей дезинфекции рынка, директор "Сухогруза" В. М. Пинчук на внеплановом собрании арендаторов сообщила о своем решении изгнать обоих вредителей с рынка, лишив их возможности вернуться туда когда-либо. Охранникам было дано строгое предписание не пускать на рынок оскандалившихся горе-предпринимателей ни под каким предлогом и пресекать все их попытки даже близко приближаться к зданию.

Какой урок из этого инцидента можно вынести – непонятно. Одному мы научились точно: в любом споре, способном принимать различные формы, будь то разборки бизнесменов, кухонная грызня супругов, академическая склока профессоров или кулуарные дрязги народных избранников, необходимо выявить и четко обозначить оппозицию двух интеллигентных, образованных, моральных и высокодуховных представителей вида homo sapiens (человек разумный) – «нападающий – защищающийся». А дальше… Впрочем, а надо ли дальше что-то объяснять? И так ведь уже понятно, что из двух спорящих один – подлец, а другой – мудак, извините, дурак. И какая разница, кто из них кто?»

– Цимес! – коротко бросил Шеф, дочитав до конца, и даже протер платочком от выступившей испарины голый череп.

Это было его самым высшим одобрением, и статья без редакторских правок отправилась в технический отдел к злющему и нервному верстальщику. Мы договорились с Шефом о встрече на завтра и распрощались.

В понедельник рано утром я сходил на проспект к «Союзпечати» за свежим выпуском «Горноморсквуда».

На первой полосе красовался заголовок:

«Дурной запашок с "Сухогруза" выветрился».

Еще более прекрасная статья размещалась под ним в три колонки. Такое счастливое совпадение, когда все в газетной публикации прекрасно – это большая редкость, поскольку обычно журналисты ограничиваются только заголовком, полностью выдыхаясь на нем. Я вскользь пробежался глазами по тексту. Все без изменений.

Радуясь как ребенок, я влетел на третий этаж гостиницы «Континенталь», где располагалась редакция еженедельника, и, как вихрь, ворвался внутрь. Как ни странно, несмотря на такую рань, редакционный народ уже собрался в полном составе, и даже сам Шеф выглянул из-за перегородки, зрительно отмечая очередного прибывшего. Как в волшебной сказке о скатерти-самобранке, все столы были заставлены закусками и напитками, редакция была полностью готова к началу «Сатурналий» с обильным возлиянием.

– Привет, ребята! Ну как вам? – я помахал газетой над головой.

Штатники как-то вяло отреагировали: кто односложно буркнул, кто молча кивнул, кто показал большой палец, не отрываясь от своего занятия. Понятное дело, коллеги просто не хотели меня захваливать – деликатнейшие люди.

Тогда Шеф поднялся с места, вышел на середину комнаты и обратился ко всем и каждому:

– Ну что за скромность? Давайте-ка дружно поприветствуем нашего журналюгу. Три, четыре…

И тогда все хором выдали любимое журналистское пожелание: «Ни пера тебе!»

После этого дирижабельный Шеф обеими ручищами крепко сжал мою руку и затряс ее так, что мне пришлось дополнительным усилием шеи удерживать голову.