Между двух огней

– Вот, Савва, Кольцову подарили, а он не знает, что с ней делать. Иван, хочешь, покажу, как их используют? – Мейделя страшно веселила ситуация.

– Барон, вы помните что над вами висит кастрация? Савва! Вот нам её отдали, и обратно не вернуть. Убьют, если бросим. Что делать будем?

– Ну, давай возьмем до Монровии, а там пристроим куда.

Негритянка тем временем, спокойно и с любопытством нас разглядывала. И почесывала ногу ногой. Лет пятнадцать, копна волос. Ничего такие сиськи. Плоский нос, и небольшие глаза. Вокруг столпились французы и остальные носильщики. Всем было интересно.

– Как зовут-то её?

Мбенге спросил.

– Нкендилим – улыбнулась негритянка.

– Тьфу ты! Язык сломаешь. – буркнул Савва – путь будет Аленушка.

– Точно, Савва. Сама черная, нос плоский. Чистый Васнецов.

– Яков, завидуй молча! Не обращай внимания Савва. Аленушка, так Аленушка. Устрой её где-нибудь. Пусть повару помогает.

Я пошел в свою палатку. Вернулся с рубашкой. В рубашках Мейделя, и особенно Ламанова она утонет. Отдал. Она взяла, надела, потом бросилась ко мне и поцеловала руку.

Яков уже откровенно заржал на всю саванну.

– Ваня! Ты скрываешь, что у вас с ней уже что-то было!

Мы уехали в полдень. Я подумал, что успеем еще прилично проехать.

Через пять дней мы наконец-то остановились почти в нужном месте. Оставалось отъехать в сторону километров на пять, и пешком пройти ущельем. Места я с трудом, но узнавал.

На следующий день утром мы с Мейделем уехали вроде как за дичью. Пройдя ущельем вышли на, по сути речной пляж. Задача была простая. Найти несколько пиропов. Это спутник алмаза, указывающий наличие кимберлитовой трубки. Впрочем, как я знал, и алмазы на этом пляже тоже есть. Убиваться я не собрался, но если попадутся, почему нет? За рекой, на холме, в шестидесятых, быстро вырастет дикая деревня алмазодобытчиков. Но кемберлитовая трубка именно здесь. Под этим пляжем. Мы прошли еще с километр вверх по течению. Продрались через заросли и вышли на место. Я достал из рюкзака брезентовый лоток. Собрал.

Потом я шел по течению, и каждые десять метров кидал в лоток грунт. Где-то за час намыл семь пиропов. И три алмаза по семь-десять карат. Можно уходить.

Но я сел на песок и закурил. Я знаю, что где-то подо мной, не очень даже глубоко, лежит третий в мире по величине алмаз. Алмаз Звезда Сьерра-Леоне. Странное ощущение.

Крокодил, что давно и с интересом наблюдал за мной издали, увидев, что я замер, неспешно двинулся в мою сторону. Я докурил, встал, и засадил в него из винтовки. Нефиг тут ползать. Махнул рукой Якову и мы пошли обратно в сторону ущелья.

Еще когда мы выходил на пляж я заметил, что здесь похоже, пасется леопард. На ветках одного из деревьев белели кости и остатки шкуры. Знаем мы, кто так делает. Но леопарды так просто не попадаются. Однако я не учел своего выстрела в крокодила.

Узкая полоска кустов и деревьев между скалой и рекой не оставляла другого прохода. За ней начинался опять пляж. Поэтому я почти прошляпил, когда кусты, почти у воды, зашевелились, и из них, на Мейделя, прыгнула кошка.

Спасло нас то, что я держал ствол в руках. И почти успел его вскинуть. Выстрел отбросил леопарда и кувалдой саданул меня в плечо. Я быстро осмотрелся. Яков стоял в ступоре.

– Добей! – сказал я. Нужно будет плечо посмотреть. Из Гиббса лучше не стрелять навскидку.

Барон как-то заторможено скинул винтовку, и выстрелил в кошку. Она затихла.

Ситуация, видимо, такая. Кошка тихонечко пробиралась кустами вдоль скалы. Но тут я выстрелил. И она благоразумно отошла в лес. А потом мы пошли на неё. Дальше – открытое пространство. Ну она и решила проскочить между нами. А не прыгнула на Якова, как мне сгоряча подумалось.

Тем не менее – редчайший трофей. Леопард. Внезапно. Охуеть.

– Ты же не думаешь, что я струсил? – спросил Мейдель.

– О чем ты? Не знаю как ты, а я так просто обосрался.

– Но ты его убил.

– Да, и поэтому вы, барон его тащите. И кончай уже сантименты. Ты просто не был готов.

Потом мы долго тащили добычу до машины. Но когда приехали, по поведению носильщиков, стало понятно, что наш с Яковом статус поднялся на небывалую высоту. Мне было плевать, а Мейдель морщился. И пил ром. Эка его заколбасило. Он похоже, искренне думал, что охота – это как мы на бегемота сходили…

Глава 19

Африканские дороги это отдельная песня. Хотя бы потому, что попадаются группы пешеходов. Бредущих неизвестно откуда и куда. Дороги, впрочем, тоже зачастую начинаются внезапно, и так же внезапно заканчиваются. Правда, дорогами это можно назвать чисто условно.