Между двух огней

Глава тридцать первая Разные мотивы и обстоятельства

Милочка Виткова ненавидела свою соседку. Еще недавно все было так хорошо. В квартире за стеной никто не жил. Она пустовала так долго, что Милочка успела забыть, кто и когда там обитал. Потом приехала эта мымра, привела своего хахаля и пошло-поехало.

Уже несколько дней Милочка не могла заснуть спокойно, а если и засыпала, то рано или поздно ее будили все эти отвратительные стоны и возгласы, которые раздавались из проклятой квартиры. По несчастливому стечению обстоятельств, кровати Милочки и соседки стояли впритык, разделенные не такой уж толстой стеной. По ночам слышимость была отличная. То, что происходило в каком-нибудь метре от Милочки, просто сводило ее с ума.

Сама она в последний раз спала с мужчиной три года назад, еще когда весила семьдесят девять килограммов. При росте метр пятьдесят четыре, это было немало, но все же ей удавалось как-то вминать свои формы в одежды и стягивать таким образом, что выглядели они пышными, а не расползшимися. Потом Марк все хорошенько разглядел, разочаровался и ушел к костлявой экономистке Бузяевой. Несчастная, потрясенная, оскорбленная в лучших чувствах, Милочка целый месяц страдала и поедала кондитерские изделия, поедала кондитерские изделия и опять страдала.

Это был неразрывный замкнутый круг. Пирожные снимали стресс, но, становясь на весы, Милочка всякий раз испытывала новое потрясение. Два раза она пыталась бегать и даже приобрела себе спортивный костюм, в котором походила на перезрелый, готовый лопнуть персик. Но с избыточным весом удавалось кое-как проковылять метров триста, не больше, а потом жор начинался с новой силой, и Милочка открывала холодильник, убеждая себя, что потеряла достаточно калорий, чтобы как следует подкрепиться.

Разум обмануть удавалось. Плоть же разрасталась и набухала, как на дрожжах. На коже, облегающей Милочкино тело, появлялось все больше складок и вмятин. Летом, когда отпала необходимость в термобелье и плотных колготках, она убедилась, что битва с ожирением проиграна вчистую. Осталось только махнуть рукой и получать удовольствие от еды, раз больше не было от чего. Но возня за стеной каждый раз напоминала Милочке, как она несчастна и одинока.

Это ли не повод возненавидеть любвеобильную соседку?

Лежа в темноте и прислушиваясь к звукам в чужой спальне, Милочка придумывала различные способы мести, такие как подбрасывание крыс и неприличные надписи на соседской двери. Самая же светлая фантазия выглядела следующим образом: Милочка резко худеет, очаровывает любовника Дианы Малининой, приводит его к себе и проделывает с ним все то, что будет сводить с ума уже не ее, а соседку.

Словно предлагая Милочке осуществить задуманное, судьба несколько раз сталкивала ее на лестничной площадке с соседским мужчиной. Жаль только, что этим участие провидения и ограничивалось. Сосед не одарил Милочку ни единым взглядом, предпочитая смотреть себе под ноги или куда-то еще. Этим он как бы говорил, что не расположен к, гм, полным женщинам, каковой упорно продолжала считать себя Милочка Виткова даже после того, как вес ее перевалил за девяносто.

Между тем, сосед ей более чем нравился. Из разговоров за стенкой она знала, что зовут его Андрей, что он не курит, не женат и знаком с Дианой относительно недавно. Милочке он представлялся невероятно, просто фантастически красивым. Стремясь вспомнить, кого он ей напоминает, она долго рылась в старых видеокассетах родителей на антресолях и наконец нашла коробку с фильмом «Искатели приключений», который смотрела в детстве раз десять, не меньше, потому что классе этак в третьем насмерть втрескалась в главного героя по имени Маню. Голубоглазый, с мускулистым безволосым торсом и длинными ногами, обтянутыми линялыми джинсами, он надолго завладел воображением маленькой Милочки, пока не был заслонен новыми героями, виртуальными и реальными.

Андрей не был похож на Маню как две капли воды, но все же сильно напоминал его, и это было только первое открытие. Второе оказалось куда более важным и неожиданным. Утром, после очередной бессонной ночи с охами и ахами за стенкой, Милочка села перед телевизором с кексом в одной руке и пультом в другой и наткнулась на объявление о розыске Андрея Разина, сопровождавшееся демонстрацией его портрета.

Удовлетворение было почти таким же полным, как в те времена, когда мужчины еще видели в Милочке женщину и доставляли ей минутки радости.

— Теперь ты у меня поорешь, — сказала она, глядя на ненавистную стену под голубенькими обоями. — Теперь ты у меня поохаешь, выдра. А тебе, Андрюшенька, пора и честь знать. Погостил и хватит.

С чувством прикончив кекс, Милочка заела его мороженым (на обертке было указано, что оно диетическое), облизала губы, облизала пальцы и позвонила в полицию.