Между двух огней

Визуально больших денег у владельца замка пока не видно, Разве что застеклили окна, и начали восстанавливать стены. По этому поводу Мейдель рассказал, что сосед ему уже предложил купить у него бесхозную триумфальную арку из чистого мрамора. Осталась от старого замка Х века. Высота двенадцать метров. Ширина десять. Весит чуть больше ста тонн. За две недели доставят на волокушах и установят. Как думаешь, Кольцов, брать? Недорого вроде.

— Здесь вам, барон, нужно понять, что арка возможна только в комплекте с древнеримской колесницей. И туникой на голое тело. Сандалии само собой. И предварять ваш выезд будет стайка молодых селянок, выпорхнувшая из этой арки, бегущая перед вашей колесницей. Тоже в туниках и сандалиях на голое тело. И криком вещающая миру и людям о вашем приближении…

Сибил, меняющая мне приборы неожиданно сказала:

— Как здорово вы придумали, мсье Айвен! На праздник Урожая можно было бы устроить такое представление!

Я поперхнулся.

— Ну, раз ты, Кольцов, советуешь — возьму пожалуй. Но роль римского патриция будешь исполнять сам.

— Я понял. Я тебя раздражаю, Яков. Тебе бы хотелось, чтобы я страдал и бедствовал. И умер молодым от сексуального истощения.

Яков перешел на русский.

— Меня раздражает твое легкомысленное отношение к серьезной экспедиции. И еще то, что ты, как всегда, что-то умалчиваешь.

Я тоже заговорил по-русски:

— Ты настаиваешь?

— Да. Мне кажется, ты затеял опасное дело. И я хочу понимать, откуда ждать неприятностей.

— Наверное, ты прав… Ну, слушай тогда.

И я рассказал, что точно знаю два места в Либерии, и одно в Сьерра-Леоне, где возможна промышленная добыча алмазов. Цель экспедиции — даже, не убедится в моем знании. А добыть с каждого месторождения несколько камней, которые будут подтверждением реальности месторождений. Потом продать эти месторождения тому, кто заплатит больше. А без наводки их можно искать до скончания века.

— И много там камней?

— Хе. По моим данным, в трех местах, алмазов больше, чем на двести миллионов карат. В основном технические. Ювелирных — где-то чуть меньше десяти процентов.

— Ты точно уверен?

Я еще раз хмыкнул. Ну не рассказывать же Якову, что я на всех трех месторождениях бывал. Только в две тысячи одиннадцатом. И отлично помню и место и ориентиры.

— Я вполне уверен.

— Тогда я, Яков Мейдель, принимаю на себя командование экспедицией.

— Объяснитесь, барон.

— Хочу уточнить. Ты помнишь, Ваня, что это английская подмандатная территория?

— Область интересов Де Бирс от Анголы и южнее. Наша авантюра в том, что там пока алмазов не ждут. Нет, как и повсюду в Африке, искали и там. Но промышленного потенциала не нашли. А мы найдем.

— Тебя пристрелят, и без твердого руководства экспедиция погибнет.

— Пристреливалки оторву. Там это не здесь. Там по взрослому разговаривать будем.

— Да. Я совершенно правильно взялся руководить экспедицией. Пока ты будешь бегать по саванне, нужен кто-то ответственный. Ты нанимаешься туземцем-проводником.

— Может мне и вовсе не ездить? Вы там сами все раскопаете. А я буду как большевицкий поэт Маяковский –

Я в Париже живу как денди.
Женщин в месяц имею до ста.
Мой хуй, как сюжет в легенде,
Переходит из уст в уста.

— Ты не очень расстроишься, если я тебе, Кольцов, скажу что нет в тебе пролетарской силы?

— Вот теперь мне стало обидно. И не только за себя. А за всю русскую аристократию.

— Знаешь, Ваня, не переживай. Ты просто более разборчив, чем этот пиит.

— Ну да. Без меня вы в Африке не справитесь. В конце концов, как вас, барон, без меня съест крокодил?

— Тем не менее, что ты говорил про Бомако?

— Там, почти на поверхности выход алмазов. Совсем недалеко от города. Небольшой. Но есть крупные ювелирные камни. В принципе — плевать. Но жалко, пропадут ведь.

— В тебе, Иван, непостижимым образом уживается купеческая хватка, и чудовищная бесхозяйственность. Как это — плевать? Но можешь быть спокоен, судьба экспедиции в надежных руках, и мы ничего бросать не будем.

Потом Мейдель затребовал ручку, стопку чистой бумаги, и принялся что-то писать. Я, приступив к кофе с шартрезом, опасливо на него покосился.

Я действительно считал поездку плевым делом. Сесть на пароход. Приплыть в Либерию. Нанять десяток негров. Пару автомобилей. Купить на рынке весь охотничий инвентарь. И ехать помолясь.

— Как думаешь, Ваня, три или четыре пулемета брать?

— Ты сдурел, что ли? Зачем в Либерии пулеметы?

— Да, и ящик гранат.

— Яков. Ты что, с боями собрался по Африке идти?

— Уехать в Африку может любой дурак. Даже ты Кольцов. Но вот вернутся можно только если за дело берусь я — Яков Карлович Мейдель. Дело ведь в чем?

— В чем?

— Если я тебя, Кольцов, не привезу в Париж живым и невредимым, Вяземские мне откажут от дома. А у них лучшая во Франции фуа-гра. Точнее повар, который её готовит. Ты меня не волнуешь. Но вот без званых обедов Вяземских жизнь теряет смысл.

— Как это мерзко! Барон, вы раб желудка!

— Отнюдь. Просто во Франции жизнь построена вокруг еды. А с кем поведешься…