Читаем Между двумя гражданскими войнами (656-696) полностью

Ибн аз-Зубайр принимал присягу с обязательством следовать Книге и обычаю пророка и праведных халифов (первых трех, о его отношении к Али трудно что-то сказать). Решение самому Провозгласить себя халифом неприятно поразило тех его сторонников, которые сражались вместе с ним за проповедовавшуюся им идею избрания халифа советом. "Неужели ты не мог подождать, когда мы выберем тебя и присягнем тебе", — упрекал его один из его сторонников [+23]. Хариджиты тоже сочли себя обманутыми и ушли кто в Йамаму, кто в Басру. Число их на фоне всеобщего признания Ибн аз-Зубайра было невелико, но они стали мощным катализатором антиумаййадского движения в Аравии, Ираке и Иране.


Отказались присягнуть Ибн аз-Зубайру и два почтеннейших представителя мусульманской аристократии: Мухаммад б. ал-Ханафийа и Абдаллах б. Умар, считавший себя как сына халифа более достойным претендентом на этот сан, чем сын аз-Зубайра. Их позиция никак не могла повредить Ибн аз-Зубайру, поскольку за ними не стояли никакие политические силы.

СИТУАЦИЯ В СИРИИ

Единственной реальной политической силой, которая могла противостоять претензиям Ибн аз-Зубайра, были Умаййады, но после смерти Му'авии б. Йазида у них не было общепризнанного главы и к тому же распалось единство сирийских арабов, которое так тщательно оберегал Му'авийа б. Абу Суфйан. Все противоречия вдруг вышли наружу, определяя отношение к Ибн аз-Зубайру и его противникам.


Хауран, район между Дамаском и рекой Йармук, был населен гассанитами, значительная часть которых давно перешла к оседлости. Му'авийа пользовался их большим по сравнению с другими арабами административным опытом, и одним из его секретарей наряду с небезызвестным Сарджуном был гассанит Убайд б. Аус [+24]. В военном отношении они не имели особого значения.


Главной силой в Сирии после завоевания и исламизации служило большое объединение племен бану куда'а. Господствующую роль в нем играло племя калб, название которого иногда переносили на все объединение [+25].


Зоной их обитания издавна был пустынный треугольник с вершинами у Айн ат-Тамра, Тадмура и вади Сирхан. С мусульманскими завоеваниями ее границы расширились в сторону культурных земель Дамаска и Иордана за счет территории гасса-нитов. Оставаясь в подавляющем большинстве кочевниками, калбиты свысока смотрели на полукочевников, заселявших окраины культурных земель, тем более что как кочевники они обладали большим воинским потенциалом. Их особое положение в Сирии определялось еще и тем, что Му'авийа б. Абу Суфйан был женат на дочери их вождя Бахдала и Йазид был наполовину калбитом, двоюродным братом тогдашнего главы калбитов Хас-сана б. Малика.


Территорию к югу от вади Сирхан до Хаулана занимало менее значительное куда'итское племя бану каин, или балкайн, которое в эти годы возглавлял Хубайш б. Дулджа, принимавший участие в походе на Медину и Мекку. Еще южнее, от Мертвого моря по направлению к Табуку, обитало куда'итское же племя джузам, постепенно просачивавшееся на территорию Палестины.


Давними обитателями Северной Сирии были таййиты, оторвавшиеся от основного ядра племени в Неджде. Они в значительной части перемешались с местным арамейским населением и перешли к оседлой жизни. Еще до мусульманского завоевания один из пригородов Халеба был населен таййитами. Некоторые племена Северной Сирии еще сохраняли христианское вероисповедание: танух (к югу от Халеба) и таглиб (в районе Ха-бура).


В процессе завоевательных походов на территории Сирии появились другие арабские племена. Район Химса заняло южноаравийское племя кинда. Не имея здесь значительной племенной территории, киндиты в большей степени, чем другие, зависели от жалований и соответственно от халифов.


Совершенно новым элементом в Сирии после завоеваний стали североарабские племена, объединяемые общим названием кайс (амир, сулайм, бахила, гани и др.). Они заняли земли, оставленные прежними обитателями при завоевании, но их недоставало, и из-за этого часто возникали конфликты с куда'итами. К концу правления Му'авии эти разнородные племена образовали в противовес калбитам объединение кайс айлан, или просто кайс [+26]. Эта группировка была наиболее могущественной в племенном союзе мудар, вследствие чего наименование кайс нередко прилагалось как синоним ко всем мударитам [+27].


Основное ядро кайситов поселилось в районе Киннасрина, но отдельные племена и части племен были рассеяны по всей территории Сирии. Это порождало частые конфликты со старыми обитателями из-за пастбищ и водопоев и вело к созданию различных союзов и объединений, в которых реальная генеалогия либо игнорировалась, либо переоформлялась в угоду злобе Дня.


Эта пестрая масса до поры до времени сохраняла единство, Пока имелся сильный правитель. С исчезновением его начались разброд и межплеменная борьба. Сведения об этом плохо датированы, и проследить последовательность событий можно только в самых общих чертах [+28].


Перейти на страницу:

Все книги серии История Халифата (Большаков)

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука