Между Европой и Азией. История Российского государства. Семнадцатый век

Срок перемирия, заключенного с Речью Посполитой, истекал в 1633 году, и очень возможно, что Филарет готовился начать войну именно в этот срок, но в апреле 1632 года польский король умер, и у соседей началось «бескоролевье», всегда предшествовавшее выборам нового монарха. Упускать столь удобный момент было жалко.

Москва собрала все самые боеспособные части – 32 тысячи воинов при полутора сотнях пушек – и разорвала мирное соглашение. Для верности сговорились еще и с Густавом-Адольфом Шведским, который претендовал на польскую корону.

Дело казалось нетрудным. Армия готова, поляки рядятся между собой, а кроме того, есть сильный союзник.

Но заспорили полководцы: князь Дмитрий Мамстрюкович Черкасский и князь Борис Михайлович Лыков (тот самый, что не желал садиться ниже Ивана Романова) – кто из них «старее». Попытки примирения ни к чему не привели. Пришлось подыскивать новых командующих, что тоже оказалось непросто.

В конце концов приняли смелое решение – провести эту войну «без мест», оговорив, что все кадровые назначения потом «засчитываться не будут». Это позволило назначить полководцем неродовитого Михаила Шеина, героя легендарной смоленской обороны, тем более что идти предстояло к Смоленску.

Но местническая эпопея слишком затянулась. Удобный момент был упущен, армия выступила в поход только в октябре. За это время доблестный Густав-Адольф успел погибнуть на далекой европейской войне, так что на шведов рассчитывать теперь не приходилось. Смоленский гарнизон имел время подготовиться к обороне. К тому же началась осенняя распутица, а за ней надвигалась и зима.

Сначала дела шли неплохо. Маленькие города и крепости сдавались одна за другой, но у стен Смоленска пришлось остановиться. Этот орешек, когда-то такой крепкий для поляков, теперь с тем же упорством не давался русским.

Солдат в городе было немного, но мощные стены и башни стояли прочно, а Шеин, кажется, лучше умел обороняться, чем нападать.

Если б войско явилось к Смоленску раньше, поляки сдались бы, не имея припасов. Теперь приходилось ждать, когда в городе опустеют склады.

Московская армия простояла под Смоленском много месяцев и достоялась до беды.

На Русь, отправившую боеспособные силы к западной границе, напал крымский хан и разграбил страну чуть не до самой столицы. Многие дворяне, узнав об этом, кинулись по домам – спасать свои семьи.

Затем, в мае 1633 года, Речь Посполитая наконец избрала себе короля – того самого Владислава, который до сих пор считал себя царем московским.

Владислав IV сначала наслал на русские земли казаков, а сам тем временем собрал довольно большое войско, 23 000 человек, и в августе явился к Смоленску.

В ходе боев, растянувшихся на полтора месяца, поляки произвели удачный рейд в русский тыл и захватили Дорогобуж, где находились склады и обозы Шеина. Его армия, отрезанная от коммуникаций, осталась без снабжения и подкреплений.

Попытка прорваться с боем не удалась – для этого требовалась сильная кавалерия, а ее не было.

Шеин оказался блокирован. Его люди слабели от голода и умирали от болезней. Наступили холода, но каждая вылазка за дровами давалась большой кровью. А Москва подмоги не присылала – ратников взять было негде. Требовались какие-то экстраординарные меры, но у Михаила не хватало на это воли, а Филарет осенью 1633 года умер.

В начале декабря Владислав предложил окруженному войску сдаться. Шеин отказался, но надеяться ему было не на что. Оставалось или бессмысленно погубить всех людей, или капитулировать. Воевода кое-как продержался до февраля 1634 года, а потом все-таки принял тяжелое решение. Ради того, чтобы увести из-под Смоленска остаток армии, от которой уцелела едва четверть, восемь тысяч человек, Шеин сдался на унизительных условиях. Русское войско положило перед королем наземь свои знамена, а сам командующий должен был сойти с лошади и низко поклониться. Только после этого побежденные смогли уйти, но всю артиллерию оставили полякам – за исключением 12 пушек, которые Владислав, словно в насмешку, подарил Шеину обратно.

На родине старого полководца встретили как изменника и предали казни – главным образом за поругание чести, хотя вина за этот национальный позор целиком лежала на Москве, ничего не предпринявшей для выручки армии. Получилось, что Шеин спас восемь тысяч человек ценой собственной жизни.

Смоленская капитуляция. П. Саутман

У поляков хватило сил на одну успешную операцию, но не на победоносную войну. Как обычно, иссякли деньги на жалованье солдатам, кончилось продовольствие и первая же заминка – у стен крепости Белой – лишила войско боевого пыла. А тут еще стало известно, что к польским границам движутся турки.

Король заторопился поскорее окончить войну. Условия мира оказались на удивление мягкими. Полякам вернули добытые городки (чтобы Владислав мог хоть что-то предъявить своей стране в качестве трофея), взамен король отказался от бесполезного царского титула.