Между Гитлером и Сталиным

В первой же половине 1944 г. нередки были случаи, когда повстанцы под видом партизан выходили к красноармейцам, получали от них оружие и благополучно уходили с ним в лес. С 1944–1945 гг. важным источником пополнения повстанческих арсеналов служили истребительные батальоны — группы селян, вооруженных коммунистами для борьбы с УПА. Они либо сочувствовали бандеровцам, либо просто не хотели воевать против них, либо, даже если воевать хотели, были тем противником, которого можно было легко разгромить и разоружить.

Кроме этого, повстанцы организовали множество мастерских по ремонту оружия — в этом деле бойцам УПА как нельзя лучше помогла тыловая структура — ОУН.

Необходимо отметить, что не совсем точно отождествлять бандеровцев и повстанцев — члены ОУН составляли в УПА меньшинство. Поэтому в настоящий момент многие ветераны УПА возражают против использования названия «ОУН-УПА», считая УПА отдельной, надпартийной структурой.

Однако, это не соответствует действительности. УПА можно смело назвать партийной армией бандеровцев. Поэтому в принципе термин «бандеровцы» к повстанцам применим: принято же называть красноармейцев большевиками, а солдат Вермахта — гитлеровцами. ОУН(б) была создателем УПА, идейным вдохновителем, ведущей и единственной политической силой Повстанческой армии.

В зависимости от периодов и регионов реальная связь и взаимодействие ОУН и УПА отличалась своими особенностями, но в целом она осуществлялась:

«— Через систему двухфункционального руководства: большинство членов Главного командования и командных структур УПА были членами и даже должностными лицами высокого ранга в ОУН.

— ОУН формировала и контролировала инфраструктуру повстанческих и вспомогательных (полупартизанских) отрядов.

— ОУН наладила каналы связи как в политической, так и в войсковой сети подполья (систему курьерской связи и сеть связи через посыльных, передающих информацию «от пункта к пункту»)

— Служба безопасности ОУН (СБ) работала также и внутри УПА в качестве контрразведки; она же контролировала и военную полицию.

— ОУН отвечала за идеологическую пропаганду в рядах УПА и поставляла политвоспитателей для ее отрядов»[285].

В целом, можно сказать, что УПА действовала как партизанское движение, а ОУН — как подпольная, тыловая структура УПА.

Пожалуй, членство того или иного повстанца в ОУН или его беспартийность — не принципиальная вещь. И те и другие боролись за независимую Украину, бились против одних и тех же врагов теми же самыми методами. Единственное, что в УПА попало много населения по мобилизации, а вступление в тоталитарную ОУН было осознанным шагом.

В донесениях советских репрессивных органов подпольщики и повстанцы несколько различаются, и обозначены в качестве «оуновцев» и «бандитов».

Несмотря на то, что ОУН и УПА слаженно действовали против общего врага, на протяжении 1943–1945 гг. функционеры ОУН и командиры УПА боролись за «старшинство» в движении Сопротивления.

В 1943 г. большей властью на территории Западной Украины обладали командиры УПА, а с начала 1944 г. — уже функционеры ОУН, отдававшие приказы не только партийцам-подполыцикам, но и повстанцам[286].

Структура ОУН, функционировавшая по территориальному принципу, была уже описана в первом разделе нашей работы. В 1943-44 годах она «обросла» различными дополнительными компонентами, связанными с необходимостью служить тылом для УПА. Но никакой «структурной революции» не произошло: и в 1930-х гг. под поляками и румынами, и в 1941–1944 гг. во время немецкой, венгерской и румынской оккупации, и в 1944–1954 гг. при Советах это была массовая подпольная сеть, нечто вроде параллельного общества, или даже государства в государстве.

В итоге она была уничтожена коммунистической властью, так как возможности польских, румынских и нацистских спецслужб не шли ни в какое сравнение с силами и ресурсами НКВД — МГБ, брошенными на ликвидацию бандеровцев.

Развернутой системой законспирированного подполья ОУН создала мощную опорную структуру для УПА. Аналогичной партии и, следовательно, структуры не было, например, у польских организаций Вольносць и неподлеглосць (ВИН) и На-родове силы збройне (НЗС). Отчасти поэтому польское подполье было разгромлено уже к середине 1947 г., а украинское существовало до начала 1950-х.

Принцип комплектования ОУН был добровольный: не было никакого смысла проводить насильственный призыв в партию в условиях, когда какой-то колеблющийся подпольщик мог завалить целую ячейку организации.

О материальном обеспечении ОУН свидетельствовал на допросе в МГБ УССР 12 декабря 1948 г. бандеровский функционер Николай Андрусов: