Между людьми и кначетами

– Я тебя не понимаю, ей-боги. – Я поежился на ветру, пронизавшем тонкую рубашку, обнял себя. – Да, он неправильно понял. Но это его ни в коей мере не оправдывает, вообще. Он мудак и поступил как мудак.

– Ты не понимаешь! – друг нахмурился.

– Ага, я это сказал, – съехидничал я.

Он возмущенно глянул на меня:

– Не сбивай меня с мысли! – Он покачнулся, поморщился, поймал мой взгляд, виновато улыбнулся. – Ноги болят. Идти больно.

– Что ж ты сразу не сказал?! – Я присел перед ним. – Залезай на спину. Давай-давай! Я хоть согреюсь.

Ему пришлось подчиниться. Я подхватил его ноги, поднялся, потопал дальше. Продолжил он уже тише, смущенным голосом:

– В общем, я хотел сказать, что… Влюбленность затмевает человеку глаза. Ты не понимаешь, как это, потому что никогда этого не испытывал. И когда кто-то вдруг претендует на твое место, угрожает его занять… это рождает ужасные чувства. Ты не можешь мыслить рационально. Он был зол, растерян, напуган, ему было больно…

– Хорошо, – выдохнул я. – Допустим. Это все еще его никак не оправдывает. Ты можешь его понять, можешь его простить. Но по законам нашей страны он совершил преступление и должен понести за него наказание, так или иначе.

– Я не хочу, – горячо возразил Яролас. – Он и так уже наказан, и будет еще. Во-первых, ты ему дал столом по голове. Во-вторых, он уже начал понимать, что случилось. Скорее всего, он пойдет поговорит с ней и поймет, что не прав вообще. Он станет испытывать вину, стыд. Возможно, еще долго ему будет сложно со мной общаться. Его измучает чувство вины. Ему будет плохо. Если ты скажешь Церелии, она, конечно, их всех накажет. Но какой урок он из этого вынесет? Ну да, за проступком следует наказание – справедливо, но… Что он вынесет для себя, если ты не скажешь Церелии? Что, если я прощу его? Скажу ему, что понимаю?

– Что ты наивный дурак, с которым можно много чего себе позволять?

– Возможно, – согласился Яр. – А может быть, он поймет, как это здорово, когда есть добрые люди. Может быть, он с кем-то поступит так же по-доброму, с кем-то, кто будет отчаянно в этом нуждаться.

Я вздохнул.

– Что ж, тут только время покажет.

– Плохие люди не рождаются плохими. Иногда им просто нужно дать шанс повести себя хорошо.

Я покачал головой с искренним восхищением:

– Ты потрясающий, Яр. Просто невероятный.

Выволочка

В гостиницу я вернулся поздно вечером. Верло уже был здесь. Логично – если у него и были друзья в академии, то, скорее всего, только среди одногруппников, а они все на стажировке. Так что ему было не с кем болтать взахлеб, как сделали мы с Яром.

Эх… Хотелось бы, чтобы этот момент никогда не наступил, но надо выполнять обещание, данное Ищейке. Я достал из-за спины книгу и протянул командиру.

– Вот.

Он принял, пролистал.

– Что это?

– Динай просил отдать.

Верло посмотрел на меня круглыми глазами. Ему не составило труда понять, что я всеми силами пытаюсь избежать фразы «Я украл ее у Нелая». Вопрос в том, сдаст он меня или нет. Было бы странно сдавать, на самом деле, после того как жизнью за меня рискнул, но боги знают, какие у него там принципы.

– Зачем?

– Чтобы вы отдали Хранителям Чистоты.

Кэллит поднял взгляд от страниц на меня. Кажется, он начал что-то подозревать.

– Почему он не мог сделать это сам?

– Я сказал ему, что не верю, будто он отдаст ее тем, кто ее действительно уничтожит.

– Интересно. – Командир захлопнул книгу и глядел на меня изучающе. – Я хочу услышать полную историю.

– Да какая там история?.. – Я поморщился. – Может, вы просто выполните, что он сказал, и все?

– Такая, которую ты пытаешься скрыть.

Твою мать. Не прокатило. Я выдохнул.

– Хорошо. Я спер эту книгу у Нелая. Он, конечно же, солгал, что уничтожил ее.

Крой прищурился:

– И ты решил рассказать об этом Динаю?

– Он сам узнал.

Я вздохнул. И что теперь сделать, чтобы он отстал?

– Борас знает? – Я неопределенно дернул плечами. – Ты понимаешь, что, украв книгу у Нелая, ставишь нас под удар? Если он поймет, что произошло, может пожелать вернуть книгу любыми способами.

Как он мягко выразил смысл слов «вернуть книгу даже через наши трупы». И не «может», а «уже попытался». Вмешался Верло:

– Этой книге нельзя было оставаться у Бораса! Они бы снова ей воспользовались. Вы же видели, сколько слуг там погибло! Нельзя было допускать повторения.

– Это так, – согласился Крой и вновь взглянул на меня, – но ты должен был сказать мне, что обнаружил книгу и что хочешь ее забрать. Ты не можешь ставить нас под удар таким способом.

Ну, я это уже сделал – значит, могу?

– Я не подумал об этом.

Кто же знал, что тупоголовый Верло решит меня защищать? А тот меня поддержал:

– Неочевидно, что Борас решил бы наказать нас, а не только вора! Главное, что Силь усек ошибку и больше так делать не будет, правда же?

Парень красноречиво взглянул на меня.

– Ну… – Я неловко улыбнулся. – Я не гарантирую, что подобного не случится. Часто приходится действовать быстро и совещаться некогда. Но… Во всяком случае, я могу постараться сообщить о том, что сделал, так скоро, как это будет возможно.

Кэллит покачал головой.