Между львом и лилией

Где-то через полчаса из цитадели вышел Дюпюи в сопровождении нескольких солдат.

– Губернатор Лагардер де Сен-Пьер примет вас.

Я перевел, потом поинтересовался у лейтенанта:

– А говорит ли ваш губернатор по-английски?

– К сожалению, нет. У нас вообще мало кто знает этот язык, – ответил тот.

Узнав об этом, Хас сказал:

– Тогда, Томми, придется вам идти с нами. – И дал знак троим своим людям следовать за ним.

Мы прошли через деревянные ворота обитые стальными полосами во внутренний двор цитадели. Там царила суета – солдаты сновали туда и сюда, перетаскивая какие-то мешки и бочонки. Офицеры же отдавали им приказы.

Нас провели в здание, окна которых были закрыты щитами с узкими щелями для стрельбы из мушкетов. Сержант постучал в дверь одной из комнат, и, получив разрешение, ввел нас в небольшую комнату, где из мебели находились лишь стол и несколько стульев. Наши конвоиры указали нам на стулья – мол, садитесь и ждите, а сами стались стоять. Через несколько минут в комнату вошли двое. Судя по одежде, это были старшие офицеры.

– Господа, меня зовут Жак Лагардер де Сен-Пьер, – представился один из них, а потом, указав рукой на своего спутника, добавил, – а это командующий гарнизоном форта, генерал Клод-Пьер Пекоди де Контркёр, и его заместитель, капитан Даниэль Лиэнар де Божё. Именно он убедил меня выслушать вас. И, наконец, капитан Жан-Даниэль Дюма. Лейтенанта Дюпюи и его людей вы уже знаете, – Лагардер небрежно мазнул ладонью куда-то себе за спину, где в полутьме коридора стояло несколько военных.

Я, в свою очередь, представился сам и представил русских:

– Майор Хасханов и его офицеры. Они служат в русской армии.

– Томас Робинсон, – губернатор подозрительно покосился на меня. – Вы случайно не родственник мсье Робинсона, спикера Палаты бюргеров Виргинии?

Меня так подмывало сказать, что фамилия моя весьма распространенная среди жителей колонии, но я лишь ответил Лагардеру:

– Вы угадали. Но я никак не связан ни с Виргинией, ни с какой-либо другой английской колонией. Здесь же я нахожусь в качестве переводчика.

– Тогда переведите майору… Каскану… Ну, в общем, старшему русскому, что времени у нас очень мало. Может ли он объяснить мне, как он и его люди сюда попали, и что им здесь нужно?

Я перевел, и Хас лишь улыбнулся своей волчьей улыбкой.

– Мсье губернатор, должен сразу сказать вам, что мы сюда попали случайно, и не претендуем ни на пядь здешних земель. Но я пришел не с просьбой, а с информацией. И с предложением. Информация у меня такая – английский генерал Брэддок движется к Дюкеню и будет здесь, наверное, дней через десять-двенадцать.

– Это мне уже известно, – высокомерно ответил Лагардер. – Может быть у русских есть еще что-то, что может нас заинтересовать?

– У генерала Бэддока около трёх тысяч человек, а задерживается он потому, что его люди строят дорогу в Дюкень для переброски солдат и припасов, – произнес Хас.

Выражение лица губернатора не изменилось, но тут вмешался де Божё:

– Откуда вы знаете о численности англичан, и о дороге, которую они строят?

– У меня есть люди, которые видели все своими глазами. Более того, две роты милиции, виргинская и мэрилендская, напали на индейскую деревню Аткваначуке при содействии взвода скаутов нью-йоркской милиции и под общим командованием майора Джорджа Вашингтона.

– Вашингтон, – сказал Пекоди, – да, конечно. Мы его отпустили в обмен на клятву более не воевать против Франции.

– Клятву эту он уже не нарушит, – сказал Хас и дал знак Леониду, который достал из сумки свёрнутые в рулон знамена подразделений колониальной милиции и треугольную шляпу несостоявшегося клятвопреступника. На лице Божё я увидел изумление. А Хас тем временем продолжил:

– Мы хотели бы предложить вам свою помощь в грядущей битве с англичанами.

– Вы? Помощь? – на лице Лагардера удивление было смешено с презрением. – Я не знаю, откуда вы взяли эти знамена. И я не могу поверить вам, что вы смогли разбить две роты англичан. Ведь вас, по словам лейтенанта Дюпюи, чуть больше дюжины, плюс трое или четверо англичан, и горстка индейцев. Я не знаю, что вам здесь нужно, но ваша история с победой над колониальной милицией смахивает на сказку.

– Мсье губернатор, – Пекоди попытался успокоить Лагардера. – Могу заверить вас, что такие знамена можно добыть только в бою. Я склонен поверить мсье майору. Вот только как они смогут нам помочь? Ведь нас в десятки раз больше, а выучка наших солдат выше всяких похвал.

– Надеюсь, что сможем, мсье генерал, – спокойно ответил Хас. Но я заметил, что русский командир с большим трудом сдерживает себя. Действительно, наглость и глупость французов просто поражала – как можно было отказываться от помощи лучших в мире солдат – а именно таковыми я с недавнего времени считал людей майора. – Видите ли, не обязательно действовать общепринятыми методами ведения войны…

* * *

30 июня 1755 года. Форт Дюкень.

Капитан 3 ранга Хассим Хасханов, позывной «Самум».