Между мирами 2

Тут же потянулись расторопные официантки, выставляя одно блюдо за другим. Вскоре на столе перед нами не осталось ни сантиметра свободного места. Все было засервированно разнообразными блюдами из рыбы, от вяленой сельди до огромного угря, запеченного в глине. Пузатые глиняные миски дымились горячим наваристым супом из речной рыбы с добавлением пряных трав и специй. Его терпкий запах смешивался с ароматами жареной на углях белой рыбы, обсыпанной зеленью, хрустящей треской, зажаренной во фритюре, и тушеной в белом вине форели.

Прежде, чем приступить к уничтожению умопомрачительно благоухающего угощения, мы дружно подняли свои кружки по случаю победы Тотошки! Таверна гудела от шумного гвалта и смеха, и мы радостно присоединились к веселью. Толстяк Бо сориентировался первым, с жадностью нетипичной даже для него набросившись на жирную жареную рыбину, не обращая внимание на масло, щедро капающее на его свободные одеяния. Рагнез, прищурившись, вдыхал ароматы и задумчиво цедил пиво, явно готовясь к продолжительным разглагольствованиям. Шия, наконец-то расслабившись после нервной подготовки к поединку, теперь восседала с кружкой фруктового эля, будто снявший доспехи после длительного похода рыцарь. Я же, поглядывая на нее, старался сдержать нервные смешки, понимая, что ощущает дама сердца, дождавшаяся своего бронированного воздыхателя. Уж очень откровенные взгляды бросала на меня расслабившаяся блондинка. Свою лепту вносил усевшийся справа Ларион, который безостановочно подкалывал меня, угрозой смены социальных ролей в нашей паре.

Пришлось легонько поколотить засранца, заодно описать грозящий ему тяжелый быт скопца и отщепенца, который в отсутствии второй половинки попеременно полирует то свой меч, то остатки мужской гордости. Вскоре к нашей пикировки присоединилась Наргриния, которая тремя живописными пассажами загнала нас обоих в угол. Вот кто умеет на мозги заморачивать не только ментально, но и фигурально. Поняв, что из этой битвы мне не выйти победителем, я мгновенно слился. Подхватив полную кружку с крепким домашним пивом, с азартным гортанным возгласом «но пасаран» осушил её до дна, заставив сделать тоже самое моих оппонентов. Ударная доза алкоголя нужным образом сказалась на умственных способностях рыжей красотки, что дало нам шанс отыграться. Короче, веселье и громогласные тосты лились рекой под эти своды, и ушли домой мы далеко за полночь.

Глава №8

С самого утра, едва первые лучи местного светили разогнали плотную завесу ночи, я поспешил в алхимическую лавку «Зеленое Сердце». Моя голова все еще гудела, словно в ней поселились веселые феечки, отыскавшие в закромах бубен. А точнее — решив сделать его из моей бестолковой головы. Воспоминания о вчерашнем безудержной попойке громко стучали в висках, живым напоминанием о моей оплошности. Всё-таки во всем нужно знать меру. К сожалению, вчера я ее бездумно преступил. К тому же додумался смешивать различные хмельные напитки, что вовсе было верхом глупости. Глазастой Эстелле хватило одного взгляда, чтобы безошибочно поставить верный диагноз.

— Держи, мой фирменный рецепт, — широко зевнув, протянула она пузырек из мутного желтого стекла. — С тебя серебрушка, и не вздумай тут у меня пить. Иди вон за дом, там уличный нужник есть, — замахала алхимик руками, разгоняя густые спиртовые пары, щедро исходящие из моего чрева.

Икнув и перекинув спасительнице блеснувшую на солнце монетку, я спешно последовал ее совету. Взболтать, но не смешивать — именно эти ощущения обрушились на меня изнутри, когда я приговорил содержимое проклятого флакона. Меня буквально вывернуло наизнанку, из глаз щедро брызнуло, и это были слезы не счастья, а горьких страданий. Тело затряслось и густо покрылось липким холодным потом. Бюджетный экспресс-антипохмилин в действии. Хорошо хоть штаны остались сухими. Забористая, но крайне эффективная штука, и главное без лишней побочки. Пару минут адских страданий, и ты свеж как огурчик, ни единого токсина в крови не осталось.

Выйдя из дома раздумий, с благодарностью принял из рук Эстеллы большую кружку с леденящим тонизирующим напитком. Расчувствовавшись, обнял свою знакомую, сердце которой учащенно забилось от этого порыва нежности и от души чмокнул ее в румяную щечку.

— Ну-ну, полегче, — захихикала она, выворачиваясь, но явно с благосклонностью приняв мою благодарность. — А то еще заведусь, потом не отмашешься.