Между морем и ветром

– Это всё Сева. Ты знаешь, мне его нежная любовь к планам казалась довольно нудной, но в жизни планирование и привычка всё структурировать – крутая штука. У нас нет мелких бытовых проблем вообще, – Ксюша выпучила глаза, чтобы донести глобальность мысли, и Юля недоверчиво хмыкнула.

– Так не бывает, – возразила она.

– Бывает. У нас правило – если кто–то чем–то недоволен, он озвучивает проблему, мы решаем её совместно, Сева записывает в специальный блокнотик и всё, решение обжалованию не подлежит, и все его придерживаются. Очень удобно. Не надо по сто раз повторять одно и то же. И дисциплинирует некисло, я быстро привыкла убирать туфли на полку, а то швыряла их по всей прихожей, ну, сама знаешь.

– Фантастика какая–то, – Юлька никак не могла поверить, что это правда, хотя разум нашёптывал: «Это же Сева!»

– Может, для кого–то и фантастика, а у нас так. Мы стараемся сразу договариваться, чтобы, когда первое безумие чувств пройдёт, уже привыкли выполнять каждый свою часть работы и не раздражались по пустякам.

– Да уж. Я догадывалась, что учёные чуток шизанутые, но не думала, что от этого есть практический толк, – выдала подруга. – Удобно.

Ксюша пожала плечами, подхватила пустые тарелки и чашки, отнесла в мойку и сразу ополоснула, как было оговорено правилами их семьи.

От предложения рассмотреть квартиру повнимательнее Юлька, конечно же, не отказалась, и девушки перешли из кухонной зоны в гостиную.

– Офигеть, это где ты? – через минуту завопила она, разглядывая фотографии.

– Это на Русском острове, меня Сева фотографировал, – Ксюша улыбнулась воспоминаниям, а ещё ей очень захотелось снова прокатиться на тех качелях, завораживающих, чуточку страшных и одновременно дарящих ощущение незамутнённого детского счастья.

– Мне кажется, ты здесь мечтаешь, чтобы он тебя поцеловал. У тебя лицо такое говорящее, просто большими буквами написано: «Иди сюда, болван!» – комментировала Юлька увиденное.

– Я уже не помню, о чём мечтала, но он меня поцеловал так, что я чуть с качелей не грохнулась в воду, – поделилась сокровенным Ксюша.

– Ребята, вы такие клёвые, просто сил нет. Знаешь, если бы не все твои рассказы, я бы после этих фотографий сразу догадалась, что он тебя любит. Они живые. Ты на каждой, я не знаю, как сказать, чтобы было понятно, но у тебя есть не самые удачные ракурсы, и здесь они тоже есть, но ты везде красивая. Он как будто дал всем посмотреть на тебя своими глазами с помощью этих фотографий.

Юля крутила головой, наклоняла её то вправо, то влево, рассматривая каждую деталь на фото, что–то комментировала, Ксюша позади неё сейчас не воспринимала информацию. Она просто млела. Подруга умела подмечать то, что для большинства людей оставалось сокрыто мраком. Да и сама Ксюша не сразу поняла, что так завораживает её в этих фотографиях, красивых, но не холодной и бездушной эстетикой, а эмоциональной составляющей, наполненностью. Ксюша до этого говорила, что у фотографий, как и у книг, есть душа, но сейчас она поняла – Юлька права, в этих цветных прямоугольниках чувствуется Севина любовь и страсть.

– Ау! Ау! Ксюнь! – звала подруга. – Витаешь в облаках, я смотрю. Ты мне не рассказала, как прошла встреча с родителями его. Помню, ты рассказывала, что, по заверениям Насти, его мама должна носить тебя на руках.

– Хе–хе–хе! Как бы не так! Я очень понравилась отцу, но есть подозрение, что он просто думает, будто это я подговорила Севу идти к нему под крылышко служить. Не суть важно. Отец у него такой суровый дядя, без спроса в туалет страшно сходить. Но ты ведь меня знаешь, – Ксюша посмотрела на подругу, и та понимающе улыбнулась, высунув кончик языка. – Ага. Я сперва побоялась, потом освоилась и уже вела себя поспокойнее.

– А мама его? – поторопила Юлька.

– Мама… Ой, мама… – девушка закатила глаза и тяжко выдохнула. – Сева похож на неё, только она чуток стервозная. Сразу мне начала выговаривать и едва ли не приказывать, как я должна обращаться с её сыночком. Я сначала очумела, если честно. Не знала, как реагировать на такое неприкрытое хамство.

– И её никто не заткнул? – Юля понизила голос до едва различимого шёпота, будто Сева сидел в кухне и мог подслушать.

– Ой, да я почти сразу поняла, что это проверка. Сева бы вступился, да и отец его не из тех, что будут выслушивать гадости, тем более поощрять такое поведение у собственной жены. Я вежливо и корректно ответила ей, как считала нужным, Сева положил мне руку на колено, и я вообще осмелела. Так что закончили мы довольно дружелюбно.

– Ну, может, ты ей действительно понравилась и на руках тебя начнут носить, просто спустя время, когда окончательно уверятся, что ты не ради денег с ним встречаешься или ещё из каких–то корыстных побуждений, – Юля временно позабыла о своих проблемах, и её природный оптимизм брал верх.