Между морем и ветром

Ей хотелось прижаться как можно крепче, слиться с ним в единое целое. Сердце парня колотилось в сумасшедшем ритме, и она находила в этом успокоение, и в то же время одна мысль о том, что и он не безучастен, что тоже чувствует близость с нею, возбуждала самые примитивные желания.

У их ног шумно плескалось ласковое Японское море, ветер приносил крик чаек и запах лечебных трав, а за спиной Ксюши ярко–красное солнце пряталось за горизонт.

– Солнце садится, надо идти за фотоаппаратом, – сказал Сева с неохотой, замедляя движение качелей.

Ксюша уже немного пришла в себя, но до фотосессии ей не было ровным счётом никакого дела.

– Ты собирался меня целовать. А солнце… Ну, мы можем приехать сюда ещё раз.

– С палаткой, – парень выгнул бровь дугой и посмотрел хитро, с намёком куда более «тонким», чем его фраза.

– Давай пока остановимся на поцелуях. И поторопись, время идёт, солнышко сейчас тю–тю, – уклонилась от полноценного ответа любительница поцелуев на фоне заходящего солнца.

Качели двигались и так медленно, но парень нарочно выпрямился, стабилизируя их ход, замедляя ещё сильнее. Ксюша смотрела в его глаза, не отрываясь. Смотрела с вызовом. С настроением. Не пряча ехидную улыбочку. Слабость от его близости прошла, осталось лишь предвкушение, сладкое и томительное.

Они оба понимали – идёт Игра. И в ней практически нет правил. Можно всё и даже больше. Но предусмотрены ли в ней проигравшие и победители?

– Держись за цепи, провокаторша! – прошептал Сева в девичьи губы.

Ксюша осторожно, стараясь не нарушить равновесие, переместила руки на цепи, затянутые в мягкий пластик. Отклонилась немного назад, запрокинула голову, подставляя шею в безмолвном приглашении. Качели повиновались беспрекословно и начали неспешное движение.

– Упадём, – напророчил Сева.

– Там метр воды, не разобьёмся, плюс у тебя чай в термосе, – отмахнулась от предсказания девушка, не меняя позы.

Он улыбнулся. От этой чертовки можно было ожидать решительно всё, что угодно, с ней даже перспектива искупаться в одежде казалась привлекательной.

– Если мы не упадём случайно, я тебя уроню туда нарочно, – поигрывая бровями, предупредил Сева. – А потом буду греть.

– У меня сейчас шея затечёт, и я слезу самовольно. Будешь падать в воду са…

Он не дал ей договорить. Не сейчас.

Ксюша в закатных лучах солнца казалась инопланетянкой. Розовокожей, с волосами цвета красного вина. Прекрасной, желанной, обворожительной. И язвительной. Ровно в той степени, чтобы подогреть интерес и желание, добавить перца.

Она была для него совершенной. И это пугало.

Она пробралась в его мысли и поселилась там, обустроив гостиную, спальню, кухню, разложив вещи по полкам шкафов и комодов, развешав фотографии по стенам. И это пугало.

Она становилась важной. По–настоящему важной. Необходимой. И это пугало.

Всё происходило слишком быстро и не поддавалось контролю. И это пугало больше всего.

«Только не влюбляться!» – давал он себе установку. И где–то в глубоко в душе понимал, что сам же делает всё для того, чтобы её, эту важную сейчас для его жизни установку, сломать.

Первый поцелуй был больше похож на укус. Он никак не мог и не хотел обуздать свои желания, потребности. Она была слишком покорной. Слишком желанной. Податливой.

И он извинился. Молча. Нежные, осторожные прикосновения: спуститься к плечику, потереться носом, прикусить бережно, но ощутимо. Ласково провести, едва дотрагиваясь, немного колючей щекой. Вернуться обратно к тонкой девичьей шее, подняться к маленькому ушку, потянуть легонечко за серьгу губами. И тут же поцеловать висок, отвлекая.

– Посмотри на меня, – он позвал её, погружённую в свои ощущения, во внешний мир. Расфокусированный взгляд немного прояснился и Сева предупредил: – Готовься падать.

Она лишь успела приоткрыть рот, чтобы сказать что–нибудь ужасно саркастичное. Фраза ещё не оформилась, даже само желание съязвить возникло и осталось на уровне бессознательного, как ей стало не до разговоров.

Обманутая нежными, бережными ласками Ксюша оказалась не готова к сумасшедшему, дикому и совершенно бесконтрольному поцелую. Её в прямом смысле слова трясло от желания. Руки сжали цепи так сильно, что казалось, уже никогда не смогут разжаться, но она даже не чувствовала этого.

Она так и замерла, прямая, с напряжёнными мышцами. Отвечая на поцелуй. Целуя первой. Лишь бы не разомкнуть губ. Лишь бы не потерять ощущение близости, единства. Лишь бы сходить с ума, здесь, с ним. В теле бушевала энергия, разливаясь по венам, отдаваясь стуком в висках, бешеным ритмом сердцебиения.

– Мы сами загнали себя в ловушку, да? – хмыкнул Сева, когда они смогли оторваться друг от друга. – Упадём – собьём настрой. Не упадём – вообще беспонтовая тема. Будто не умеем целоваться.

– Нам надо упасть, чтобы спасти нашу честь? – подыграла Ксюша.

– Думаю, да. Ты просто обязана дать мне шанс тебя согреть на берегу, – парень рассмеялся и сделал вид, что толкает её в воду.

– А ты, однако, ужасно коварный тип. Верни мне моего зануду–ботаника! – потребовала девушка, толкая его куда сильнее, но тоже безрезультатно.