Между морем и ветром

– Мне кажется, с тобой я ни разу не зануда. Хотя в жизни, конечно, этого добра у меня хватает, – признал очевидное Сева. – Давай я тебя на берег на руках отнесу?

– Да у меня всё равно платье мокрое, – начала Ксюша, но тут же исправилась: – Неси, конечно! Не умеешь нормально целоваться, так хоть какую–то пользу с тебя поиметь.

К рюкзаку и расстеленному под ним пледу они добрались, хохоча на весь пляж. И пили чай, тесно прижавшись, и так же жевали бутерброды. И вместе лопали жевательные конфеты, чтобы облегчить дыхание и понимание. И снова целовались. Много, очень много, и бесконечно сладко.

Позднее Ксюша так и не смогла понять, откуда в ней взялось столько решимости и силы воли, чтобы не соблазниться жаркими взглядами, не покориться сильным рукам, не сойти с ума окончательно от жадных, настойчивых поцелуев.

С ним было потрясающе комфортно и в то же время безумно сложно. Она слишком быстро расслаблялась в его присутствии, тогда как настраивалась держать себя в узде. Пока ей везло: роковых ошибок не случилось. Да и Сева держал обещание, несмотря на то, что давалось это ему непросто, что тоже грело девичью душу.

В город вернулись, когда небо окончательно стемнело. Ксюша вспомнила о бедном Маркизе, ожидающем её дома, и разволновалась, как там бедный малыш. Но сегодня коту предстояла длительная голодовка – неожиданно позвонила мама и пожаловалась, что потеряла ключи.

«Очень своевременно, ничего не скажешь!» – негодовала девушка. Усталость брала своё, хотелось принять душ и лечь спать, а не ездить туда–сюда. Но обстоятельства оказались выше её желаний.

– Провожать меня не надо, там в подъезде мама караулит, сам понимаешь, – непрозрачно намекнула она на прощальный поцелуй.

Парочка стояла под окнами её дома, но сейчас Ксюше было глубоко фиолетово, сколько старушек–соседок караулит у окна.

– Хорошо, – не стал спорить Сева. Но поцеловал так, будто собирался напроситься в гости и нагло соблазнить. – До встречи.

– До встречи.

Руки дрожали, и она не сразу смогла попасть ключом домофона в круглую выемку. Сева тихонько хмыкнул за спиной, он не уходил, ждал, пока она попадёт в безопасный подъезд.

По вселенскому закону подлости у лифта снова стоял сосед.

– А вы, я смотрю, знаете толк в свиданиях, – своеобразно поприветствовал он её. Лифт как раз подъехал, и он уступил ей дорогу: – Проходите.

Ксюша зашла в кабинку и нажала кнопку. Общаться с ехидным мужиком желания не было совершенно. Да и какой женщине будет приятно каждый раз выглядеть пугалом перед кем–то, пусть это даже всего лишь незнакомец?

Сева обожал перебирать её локоны, про сумасшедший ветер – и говорить нечего, и сейчас она могла только догадываться, какое воронье гнездо у неё на голове. Про мокрое едва ли не до пояса платье и говорить нечего. Хоть не грязная – и то хлеб.

– Вы всё–таки здесь живёте, – довольно произнёс сосед, будто вывел её на чистую воду.

– Нет, не живу. Приехала ключи отдать, – с чистой совестью не соврала Ксюша.

Кабина лифта казалась ей тесной из–за немаленьких габаритов мужчины, и она прислонилась к стенке, максимально отдаляясь.

– Жаль. Я уже гадал, в каком виде вы будете во время нашей следующей встречи. Надеюсь, мы с вами ещё увидимся и не раз.

Заявление откликнулось жаром во всём теле, и девушка испуганно замерла. Она, конечно, знала, что воздержание – штука не самая полезная в данном случае, но чтобы до такой степени!

«Это всё Сева виноват! Соблазнил бы меня, я даже не посмотрела бы в сторону этого!» – пыталась она оправдать неожиданную реакцию тела.

Пока она суматошно придумывала, как ответить, лифт остановился и сосед, попрощавшись, вышел.

«Я ещё и невежливая теперь в его глазах! – Ксюша мысленно дала себе затрещину. – Ладно, начхать. Мне с ним детей не крестить».

Глава 9. Когда бушуют стихии

Ярослав хлопнул входной дверью. В прихожей его ждал Пират, но дисциплинированно сидел, не тёрся о ноги – всё согласно договорённости.

– Иди сюда, морда. Нет, ну ты точно с собачьей душой, – восхитился в очередной раз мужчина, когда кот выполнил команду в точности.

Он ничего не мог с собой поделать, обожал пушистого малого и чувствовал бесконечное умиление. Вшитые на подкорку «мужчина должен», «мужчина обязан», «мужчина держит себя в узде» мешали ему полноценно выражать эмоции, но с котёнком Яр расслаблялся до предела, ещё и баловал Колбаскина так, что сам себе поражался.

Посадив младшего «бро», как он частенько называл Пирата, прямо на разделочный стол, включил чайник и поставил кастрюлю с водой на плиту.

– Вареники или пельмени? – задал Ярослав коту традиционный вопрос, когда они вынуждены были хозяйничать на кухне. – Пельмени, конечно. Блин, даже сметаны нет.

В этом доме любили только есть, а вот готовить – нет, это не сюда. И если вопрос с кормёжкой кота не стоял ребром, то у хозяина квартиры – как раз наоборот. Покупная еда из магазина давно опротивела, доставку из кафе нужно было ждать слишком долго для урчащего от голода мужского желудка, а позаботиться заранее Яр частенько забывал, приходилось иногда выкручиваться «подножным кормом».