Между нами (не) любовь

У нее просто слов не нашлось на такую наглость! То есть он уже не просто решил, не только поговорил, он уже сам все сделал и поставил ее перед фактом! Ох-ре-неть! И как теперь с этим осознанием жить? Говорить родителям, что он пошутил, а на самом деле она ни к кому не собирается переезжать? Но для этого надо хотя бы немного придти в себя, восстановить словарный запас, потому что сейчас у нее на языке вертелось только одно короткое, но крайне емкое слово:

- Убью!

Вот только Александр Сергеевич не проникся. Вообще ни капельки. Усмехнулся и сообщил:

- Как тебе будет угодно, дорогая. Только помни о том, что потом придется труп закапывать. Но мне, судя по всему, твой маникюр более жалко, чем тебе.

- Барсовецкий! - прошипела Вика. Но он ее явно не боялся. Свернул в свой двор, припарковал машину, открыл дверцу и широким шестом кивнул в сторону подъезда.

- Прошу в ваше новое жилище, принцесса.

- Ты... Ты... - у нее просто слов не хватало. Цензурных. Наверное, стоило просто развернуться и уйти. Придти домой и сказать, что он пошутил. Но что-то мешало ей это сделать, хотя мысленно она говорила себе, что это лучший выход.

- Учти, не пойдешь своими ножками, затащу тебя силой, еще и прикую наручниками к батарее, - словно уловив ее мысли, пригрозил парень. - И тогда ты в принципе от меня никуда не денешься.

- Барсовецкий, БДСМ - не мой профиль, - парировала Вика, уже понимая, что проиграла. Она изучила его достаточно хорошо, чтобы понимать: он действительно это сделает. Интересно. Если она перестанет упираться и пойдет у него на поводу, он наиграется и перестанет будоражить ее мысли?

- А раз не твой профиль, то вперед, - ласково подтолкнул ее к подъезду парень. - Я, в принципе, могу перенести тебя через порог, как жену в первую брачную ночь и.

Он рассмеялся, когда Ольшанская чуть ли не бегом кинулась к дверям. А девушка тут же почувствовала себя дурой, которую легко провести. В лифте она недовольно на него косилась и молчала.

- А ты знаешь, что сейчас ты похожа на надутого хомяка, дорогая? - весело поинтересовался этот непробиваемый тип. - Но не переживай, ты мне и такой нравишься.

На него посмотрели так, что он должен был осыпаться горской пепла, вот только что-то явно пошло не по плану. Барсовецкий остался стоять как ни в чем не бывало. И усмехаться не перестал. А потом, вдруг посерьезнев, сообщил:

- Кстати, у меня сейчас сестренка двоюродная живет. Так что, будь любезна, не начинай вопить, что я извращенец и педофил, когда ты ее увидишь. И про гарем тоже ни слова. Ты у меня одна-единственная головная боль. И самая главная.

Вика вдруг внимательно на него посмотрела, словно увидела на его лице что-то, чего раньше не наблюдалась. Спокойно, серьезно, так непохоже на нее, что Саша занервничал.

- Что? - спросил он, когда молчание затянулось.

- Да я вот думаю, - в задумчивости протянула она. - Что ж тебе так жизнь надоела, что ты меня постоянно провоцируешь?

- Мне просто нравится, как ты на меня реагируешь, - этот бессмертный идиот наклонился и чмокнул ее в нос. - Сразу возникает ощущение, что я тебе небезразличен.

- У тебя богатая фантазия, - сухо сообщила ему Вика, выходя из кабины лифта. Что ж, если он считает, что выиграл, черт с ним. Несколько дней она вполне может провести у него. Тем более, наличие сестры не располагает к постельным игрищам.

- Пусть так, - он ей подмигнул, - мы-то знаем с тобой, как все обстоит на самом деле, - и распахнул дверь. - Прошу!

Вика замялась на мгновение. У нее возникло ощущение, что она шагает в ту самую запретную комнату Синей бороды. Комнату, из которой она может никогда не выйти. Лекс, словно разгадав ее мысли, стоял рядом и просто ждал, когда она зайдет. Словно подчеркивал, что сейчас выбор за ней. Что он верит в ее благоразумие. Ну или хотя бы дает иллюзию выбора. Вздохнув, Ольшанская переступила порог, даже спиной ощущая его веселый взгляд. Птичка добровольно зашла в золотую клетку. Дверь за ее спиной захлопнулась.

А Барсовецкий, как ни в не бывало, разулся и заорал так, что Вика даже подпрыгнула:

- Мелкая, ты дома? Иди сюда, я тебя кое с кем познакомлю!

И столько радости и предвкушения было в его голосе, что Ольшанская невольно шагнула назад, наткнувшись на хозяина дома. Он мгновенно схватил ее в свои объятия, не давая сбежать дальше. В коридор тут же выскочила молоденькая девчонка:

- Саня, ты чего разорался? - недовольно спросила она и ойкнула, увидев парочку. Впрочем, у Ольшанской тоже вырвался удивленный возглас:

Лиза?!

Глава 31

- Поверить не могу, что ты съехалась с моим братом, - довольно щурясь, проговорила девчонка, прихлебывая чай с мятой и блаженно щурясь.

- Поверить не могу, что этот самовлюбленный кретин - твой брат, - в тон ей отозвалась Вика. В отличие от Лизы, ей на месте не сиделось. В задумчивости бродила из угла в угол, пока не остановилась возле окна, глядя на улицу. Происходящее все еще не укладывалось в ее голове. Как такое вообще могло получиться?